Берк. Оборотни сторожевых крепостей

Бёрк потеряла дар речи, что случалось с ней крайне редко. Причина была проста: перед орчанкой слились воедино две ее мечты. Первая — орешки! Покрытые глазурью, сладкие, хрустящие. О! Как бы она хотела съесть хотя бы один! Как мечталось ей узнать наконец, каков он на вкус, драгоценный лакомый кусочек.

Прошлым летом ночевать на постоялом дворе остановился ярмарочный обоз, и гастролеры поставили во дворе огромный разноцветный шатер. В нем установили столы, и ряженые в клоунов артисты продавали всякие безделицы, сувениры и диковинные вкусности. Местные гномы сбежались посмотреть на редкую невидаль, любопытная орчанка тоже крутилась рядом. Внутрь балагана ее не пустили — вход был платный, а у Бёрк тогда совсем не было монет. Но издали она смогла рассмотреть, как жарили на медной сковороде большие светлые орехи. Когда зерна потемнели и стали приятного янтарного оттенка, их полили особенным белым медом, собранным с горных акаций. От жара он становился твердым, словно стекло, и покрывал орех блестящей сладкой корочкой.

Орчанка не была избалованна едой, всю жизнь ее преследовал голод. Еда доставалась ей самая простая, и даже пирог с вишней был для неё деликатесом. Слов «шоколад» и «карамель» Бёрк и вовсе не знала. Запах, исходивший тогда от лакомства, чуть не свел её с ума. Слюна наполнила рот и чуть ли не капала на пол. Она смотрела на горку блестящих шариков как загипнотизированная и готова была пойти на преступление, только бы съесть хоть один.

Уставшие гастролеры быстро поняли, что заработать здесь не выйдет. Обозлившись, они легли спать, не забыв выставить часового. Бёрк всю ночь бродила поблизости, как голодная кошка. Она искала лазейку, хоть малюсенькую брешь в цветастом шатре, но он оказался непреступным. Часовой, как заведенный, раз за разом обходил его по кругу и поддерживал огонь в горящих рядом кострах. Свет не дал возможности подползти ближе, и все, что осталось орчанке, — жадно принюхиваться, сидя в кустах. С тех пор орешки часто снились Бёрк, она мечтала подкопить денег и в следующий приезд ярмарки купить заветное лакомство. Ну хотя бы пару зернышек…

Второй мечтой уже давно были оборотни.

Однажды, когда Бёрк было лет десять, она нашла в дорожной колее книгу. Грязную, измятую, с пожелтевшими от времени страницами, без обложки. Переплет грубо оторвали, и из бумажного бока жалко торчали скрюченные нитки.

Недавно прошедший дождь оставил на верхних листочках разводы, черные буквы слились с цветными картинками в радужные кляксы, припудренные пылью.

— Бедняжка, — присела на корточки девочка. — Кто так тебя невзлюбил? — Бёрк погладила книгу, как будто она была живой. — Наверное, кто-то из постояльцев…

Недавно у них в гостинице останавливалась семья зажиточных гномов. Неприятные высокомерные родители и два мальчика-подростка. Парни, развлекаясь, бросая в Бёрк камнями и показывали языки.

— Постояльцы могут быть очень неприятными, — имитирую голос Полли, поведала книге Бёрк. — Но наша задача терпеливо выполнять свою работу, потому что они приносят прибыль хозяину. — Так всегда талдычила кухарка, когда Бёрк пыталась жаловаться.

Взяв за толстый корешок, орчанка потянула талмуд к себе. Прикрытая наполовину ворохом сухой листвы книга словно вынырнула из нее, показав свой истинный размер.

— Ого! Какая большущая! И тяжёлая.