Берк. Оборотни сторожевых крепостей

А окрыленная Бёрк начала следить за своей внешностью — ей очень хотелось понравиться остроухому. Каждый день перед тем, как идти в харчевню, она обязательно купалась и надевала чистые вещи. Расчесывала и заплетала волосы в причудливые косы, которые ее научила плести старая дриада, жившая в саду на окраине. Еще Бёрк жевала мятный листочек для — свежего дыхания. Но прекрасный гость был так высокомерен, что не замечал девушку, которая приносила ему еду и выпивку.

Однажды она несла по кормильне пиво и снова засмотрелась на красивого блондина. К тому времени весь хутор уже знал о том, что малышка влюбилась в эльфа. Не заметить ее томные взгляды мог только слепой. И кто-то из пьяных гномов, решив зло подшутить, вытянул перед ней ногу. Бёрк в тот момент смотрела на зеленоглазого и, конечно, споткнулась.

Перед тем как хлопнуться об пол, она, по инерции, выплеснула содержимое кружки, на предмет своего вожделения, сидевшего за соседним столом. От неожиданности эльф подскочил, как ошпаренной петух. Пена стекала с его головы красивыми хлопьями и впитывалась в куртку. Волосы повисли грустными сосульками. Орчанка смотрела на него снизу вверх не зная, что сказать. От ужаса ее язык прилип к небу. Бёрк даже не чувствовала, как пропитались кровью штаны на разбитых коленках.

А Спессартин, нависший над ней, разглядывал орчанку брезгливо, как мерзкое насекомое. Теперь он узнал ее. Эльфу сразу вспомнилась история, совсем недавно рассказанная кем-то из гномов. Гадкий секрет о происхождении этого недоразумения. Дитя, появившееся на свет при скрещивании орка и гнома. Гнусная история очень похожая на правду.

— Мерзость! — Эльф сплюнул на пол затекшее в рот пиво и утерся. Сколько презрения, сколько отвращения было в его взгляде. — Какая же мерзость, — повторил он и, не сказав больше ни слова, вышел.

Как Бёрк рыдала в тот вечер! От горьких всхлипов чуть не раскололась грудь. Она — мерзость… И пусть бы сказал это любой из гномов, пусть даже орк. Но плюнул в ее сторону тот, кто первым всколыхнул сердце.

— Да он говорил о пиве, — пыталась утешить ее Полли. — Объясняю тебе, глупая, о пиве он болтал. Бочка попалась неудачная. Не пиво — кислятина. Вот он и плевался.

Но Бёрк не верила. Ей навсегда запомнилось отвращение в холодных зелёных глазах. На неё смотрели как на уродца.