Берк. Оборотни сторожевых крепостей

— Что, поссорились? — замерла Полли.

Её глаза наполнились любопытством и радостью. Она не ожидала, что орчанка так быстро расколется и заговорит о тайной связи.

— Ага, — вздохнула Бёрк.

Она не собиралась ни с кем обсуждать Гелиодора, но чувств было так много… Нужен был совет. И хотелось поддержки.

— То-то я смотрю, глазяками так и сверкает. Аж корёжит его. Аж выворачивает.

— Кого? — орчанка растеряно плюхнулась на стул.

— Так волчару твоего. Гелиодора. И надо же, ведь отхватила не кого-нибудь, а вожака! — В ее словах сквозила гордость за подопечную. Полли подсела рядом и продолжила: — Хорош! Что там говорить. Ох и хорош, зверюга. Ласковый?

— Очень, — покраснела Бёрк.

— А ревнивый! Психованный какой. Ох! А поссорились из-за чего? — допытывалась повариха.

— Хотел… — От стыда орчанка начала ковырять латку на штанах. — Всего.

— Понятно, — с лица поварихи как-то сразу схлынула радость. Она задумалась. — Да, любят заезжие забирать все, так и норовят схватить то, что другим не дозволено. — Гномка словно забыла обо всем и погрузилась в свои воспоминания. — Только забывают, что «все» — это еще и душа, и сердце. Их от сисек не оторвешь. Если отдают честные девушки, то все вместе. По частям это только, вон, у веселых девчонок. И то не за так, а за звонкую монету.

Бёрк внимательно посмотрела на старшую подругу. Сейчас она открылась ей в другом свете. Оказывается, не все так просто у пышной хохотушки. И у неё, с виду совсем простой и открытой, есть секреты. Неужели кто-то заезжий разбил ей сердце? Так вот почему не идет замуж. Ведь зовут и часто.

— А ты что? — выдернула ее из дум повариха.

Минута воспоминании закончилось, и на лицо вернулась маска беззаботности.

— Не знаю… — пожала плечами Бёрк. — Боюсь разочаровать.

— Разочаровать? — хохотнула Полли. — Бойся своих разочарований и разбитого сердца, глупышка.

— Ты бы позволила?

Полли смерила ее оценивающим взглядом. На лице отразилась жалость. «Эх, бедная человечка, гному ты не мила, до орка не доросла. Рассказать бы тебе правду, только что это даст? Своим ты не нужна, увидят — камнями забьют. Только жизнь станет от такой честности горше. Бедная зеленая дурнушка… Радуйся, что вообще кто-то позарился. И хорошо, что не прикончил, а просто решил попользовать».

— Если хочется, почему нет? Делай, что желаешь, жизнь одна. — К кухарке вернулся привычный оптимизм, а душа захлопнулась. — Тут у нас претендентов достойных ясным днем с факелом не найти. А так будет что вспомнить.

— Сидите? — рявкнул влетевший на кухню Татимир. Сегодня он вырядился как на праздник в черный парчовый жилет, белоснежная рубашка. — Народу полно, заказов полно, а вы как курицы на насесте расселись!

Он злости он покраснел. Того и гляди пар из ушей повалит.

— Так работаем, — бойко ответила кухарка. К окрикам харчевника ей было не привыкать, давно научилась врать и изворачиваться. — Вот тесто поставлено, каша варится, квас киснет.

— Киснет… — чуть успокоился Татим. — Ты! — ткнул в Бёрк пальцем, украшенным кольцом, в центре которого сверкал огромный зеленый камень. — Живо беги наверх и поменяй постели в двух правых номерах и приберись там. Побыстрей, они могут вот-вот понадобится.

— А разве туда кто-то заселялся? — удивилась орчанка. — Вчера ведь все были чистыми.

— Никто не заселялся.

— А зачем белье менять, если никто не заселялся? — непонимающе уставилась на хозяина Бёрк.

— Потому что запачкалось, дурочка, — зашипел на неё Татимир. — Ты, орочья дочь, как вчера родилась. Веселые девки в хуторе! В гостинице у нас. И оборотни. Самцы. Подумай дальше, не первый раз во дворе размалёванная повозка стоит. Как так — никто не заселялся, а постель запачкалась? — передразнил.

— А-а-а… — поняла Бёрк.

Желающие отдохнуть с продажными девками снимали на верху номера на часок-другой. Не заселяясь.

— Живо! — толкнул в спину Татимир.

Бёрк подхватила корзину и отправилась работать. Лестница на второй этаж шла вдоль стены общего зала. Пройти к ней можно только через кормильню, а там уже шумели. Большая комната была наполнена веселым женских смехом и мужским говором. Оборотни, орки, гномы и шлюхи. Отлично! Сегодня это не харчевня, а настоящий бедлам.

Бёрк заранее постаралась сделать безразличное лицо. Ей какое дело до чужих развлечений? Подумаешь, веселятся.

Но отвернуться не смогла. Жадно оглядела слетевшихся на сладкое самцов. Ожидаемо, Гелиодор был среди них. Сидел за вторым столом и рядом рыжий дружок. Ноги у Бёрк сами собой замедлились, и она как приклеенная стала пялится на своего оборотня. Он не скучал. На коленях Гела сидела молоденькая гномка. Ярко размалеванная и почти голая впереди. Болезненно худая и уже сильно пьяная. Мев. Последняя находка Абалабы Барсук.