( Бес ) Предел

— Я поняла, Бессонов, тебе на все наплевать.

— Хватит нести чушь, — повторяю по слогам, начиная сжимать от злости кулаки. — Если тебе так не имется прямо сейчас, я вызову такси, ты спокойно доедешь, и я подъеду уже к тебе.

— Без тебя вызову, руки еще не отсохли. Счастливо подписать договор.

Бл*дь, ну что ж так сложно-то все?! Шумно выдыхаю, но уже подходя к столу, вновь собираюсь с духом и спокойно сажусь на свое место. Вот только о чем-то здраво мыслить уже не получается, строчки плывут перед глазами, а уши словно в каком-то вакууме. Становится душно и нечем дышать, на каком-то автомате я киваю и наконец-таки ставлю подпись, совершенно не похожую на собственную. Как заведенный встаю из-за стола, и только, когда на дисплее экрана вижу вновь «Мариша», буквы наконец-то становятся четкими. Беру трубку, на ходу накидывая на себя пальто.

— Все, Мариша, я уже еду, не бухти.

— Добрый день, инспектор ДПС Войников Михаил Евгеньевич, вы кем приходитесь Бессоновой Марине Викторовне?

— Мужем. А что случилось? — кое-как произношу я, сглатывая образовавшийся ком в горле.

— Она попала в ДТП, водитель такси скончался на месте, вашу жену госпитализируют в городскую больницу номер два.

Первая мысль, крутившаяся в голове-госпитализируют, значит жива. Кажется, в этот самый момент мое сердце ушло в пятки…

Глава 32

Который день подряд я пытаюсь вдолбить в свою голову, что это все сон. Затянувшийся, самый мерзопакостный, но все же сон. Сейчас я попытаюсь убежать, не смогу набрать скорость на ватных ногах, психану и проснусь. Вот только ноги не ватные, я их определенно ощущаю, точно так же, как и характерный запах. Не такой едкий как обычный больничный, хорошо отложенный в моей памяти, после перенесенного аппендицита в детстве, но тоже вполне себе отчетливый. Как убедить себя, что это сон, если, прислонив лоб к стеклу, я ощущаю прохладу? А еще совершенно точно чувствую, что кто-то касается моего плеча. Весьма осторожно, я бы сказал, по-родственному, значит не медсестра.

— Ты как, Игорюша? — нехотя поворачиваю голову на тихий, я бы сказал, охрипший голос тещи, и застываю. Выглядит она мягко говоря паршиво, неужели за несколько дней, в общем-то не старая женщина, может превратиться в такое печальное зрелище?

— Все супер, Татьяна, — наконец выдаю я, после образовавшейся паузы. — Я бы сказал, это лучшие дни в моей жизни, да вот только чует моя пятая точка, что это не так. Сладенькое, наверняка, впереди. Почему вы здесь, я же просил быть у Марины? — вдруг доходит до меня.