Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Поддавшись то ли азарту, то ли глупости, Бог его знает, я продолжаю гнуть свое: «Давайте теперь расставим точки над „и“, ведь это именно та мысль, к которой пришел Исайя Берлин, рассуждая о Льве Толстом. Толстой говорил примерно то же, что и вы. Правда! Он, по сути, сказал, что ему неведом какой-то единый общий принцип, неведома всеобъемлющая философская концепция, есть только эмпирические данные, есть частности, а я отвечаю на них так, как необходимо… Вот, собственно, и все. Но тут Берлин клонит к тому, что Толстой, как и все гении, стремится, пусть даже подсознательно, нащупать некий объединяющий принцип, разглядеть хоть какой-то всеобщий порядок. Вы понимаете, о чем я говорю. Вам же не хотелось бы после каждого шага заново перестраивать всю вашу картину мира».

Берлин полагал, что Толстой втайне исповедовал «ежовый принцип», и ему (Берлину) было не важно, что думал о себе по этому поводу великий русский писатель. Примерно такую же позицию занял и я – по отношению к основателю современного Сингапура. С другой стороны, я знал, что Ли видит себя скорее в роли здравомыслящего эмпирика, воспитанного в британских традициях и не щеголяющего претензиями на излишнее теоретизирование. Понятно, что мою идею насчет Толстого и «ежового принципа» трудно будет навязать этому закаленному в спорах политикану. Но это еще не повод сразу же сдаваться. Мы, американцы, рождены оптимистами!

А как насчет Платона? Я спросил, не подойдет ли для его любимого Сингапура (сейчас я имел в виду страну, а не фильм) порядок в духе поздней республики, описанной Платоном, – порядок элитаристский, меритократический, приводящий к власти людей образованных и отрицающий принцип «один человек – один голос». Понятно, что авторитетом Платона вам не удастся обосновать принцип, согласно которому ютящиеся в трущобах бездомные должны иметь такое же право голоса, как и президент Гарварда.

Я спросил: «Если бы у вас в распоряжении была система, способная породить Платона с его идеей города-утопии, самой утопичной идеей на свете, не хотели бы вы, чтобы такой Платон управлял вашей страной?»

Ли прочищает горло с такой миной, будто прочищает себе мозги, и переключает фокус с конкретного Сингапура на более широкий вопрос идеального руководства и устойчивого мирового порядка: «Платон строил свои рассуждения применительно к городу-государству. Мы же рассуждаем в терминах меганаций с множеством разных этнических групп, культур, религий и множеством противоречий, возникающих между ними. Я вам не скажу, что должно получиться в сухом остатке, но я твердо знаю, что сложившаяся на сегодня система отнюдь не является концом истории, что бы ни думал по этому поводу Фукуяма (Фрэнсис Фукуяма, американский политолог-экономист). В отличие от Фукуямы я не считаю демократию венцом творения, который нельзя превзойти и заменить на что-то лучшее. Все не так просто».

Я поддакнул: «Классическая либеральная демократия вполне способна завести нас в тупик. Готовясь к этому интервью, я четыре или пять месяцев читал все, что вы написали, размышлял над вашими словами и теперь понимаю, что вы одновременно решаете несколько задач. И если смотреть с „ежовых позиций“, вся ваша неявная критика демократических порядков, принципа „один человек – один голос“, все ваши взгляды, которые в Америке были бы по меньшей мере осуждены как политически некорректные, все эти мысли проистекают из глубокого колодца доброй воли. А еще из искреннего страха. Я не вижу в них никаких злых поползновений. Вы стремитесь к хорошему управлению страной. То есть если вы склонны хоть как-то формулировать ваши глобальные цели, это будет хорошее управление страной».

И вот теперь вы услышите громкий и отчетливый голос настоящего прагматика британской закваски.

«Всякий социум желал бы, чтобы им управляли лидеры, стремящиеся к максимальному благу для самого широкого круга и при этом не нарушающие принципов чести и справедливости. Нам бы не удалось сохранить мир в нашем обществе, если бы мы не откорректировали работу нашей системы так, чтобы и малайцы получили свой кусок пирога, хоть они и не склонны усердно работать, да и по своим способностям отстают от других рас. Их жизнь улучшается на глазах, у них собственные дома, многие получают высшее образование, становятся профессионалами в той или иной области. Они зашевелились, увидев, как их соседи заботятся об образовании своих детей и какую пользу это приносит».