Бесконечный Космос

Миновав последний горный перевал в этот весенний день в Гималаях, путешественники наконец опустились ниже снеговой линии. Нельсон почувствовал под теплыми ботинками холодную, но твердую скалу. Он ненадолго остановился рядом с Беном Абрамсом. Укутанные в многослойную одежду, в плотных штанах, стеганых куртках и рукавицах, в шерстяных шапках в тибетском стиле, оба они, должно быть, выглядели толстыми, как тролли. Изо рта шел пар.

Подняв голову, Нельсон посмотрел на гору перед собой. Она почти отвесно вздымалась в кристально-голубое небо – гранитная стена в обрамлении сверкающего белого льда.

– Деревня в долине под нами, – сказал Бен Абрамс.

Внизу Нельсон увидел струйки дыма, и в абсолютной тишине ему послышался звон коровьих колокольчиков. Все казалось таким маленьким на фоне огромной горы.

– Представляю, каково прожить там всю жизнь. Человечество здесь ничтожно.

– Да. Чертовски потрясающий вид? О, простите, Нельсон…

– За упоминание черта? Не волнуйся. Собачий ошейник я снял давно и далеко отсюда. Приятно стоять на твердой земле, правда?

– Согласен, Нельсон.

– Хотя я не настолько выдохся, как должен был, судя по тому, сколько мы прошли, – добавил Нельсон. – И судя по высоте, на которой находимся.

– Более двух миль над уровнем моря.

– И судя по моему возрасту. – Он посмотрел на свою руку в рукавице, повернул ее. – Но, значит, это не я? Не мое тело.

Оно морщинистой оболочкой лежало сейчас в некоем подобии камеры сенсорной депривации в Трансземном институте на Ближней Земле, окруженное датчиками, с внутренними мониторами в носу и ушах, в то время как сознание проецировалось в это виртуальное место.

Нельсон содрогнулся.

– Вам холодно? – спросил Бен.

– Нет. Называй это экзистенциальной тревогой.

Бен усмехнулся.

– Просто забудьте об этом. О внешнем мире. Принимайте то, что видите, что чувствуете. Мы прошли через перевал над…

– Да, я помню. Типа того. Помню, что было раньше. – Они несколько недель добивались разрешения на эту симуляцию. – И я помню поход – но так, как помню запись в чужом дневнике. Я не помню, как делал каждый шаг. Даже последний шаг перед тем, как мы вышли прямо сюда…

– Нельсон, расслабьтесь, – сказал Бен. – Ваши воспоминания о путешествии в основном лишь эскиз. Не глубже, чем нужно.

Девятнадцатилетний Бен был спокойным, сильным, уверенным. Он говорит как выходец из лесной глуши, что никак не вяжется с явно хорошим образованием, подумал Нельсон. Но ведь он вместе с приемными родителями, Лобсангом и Агнес, провел раннее детство в затерянном в глуши поселке.

– Так это место…

– Недалеко от Ладакха. Западный Тибет. Он входит в состав Индии, что сохранило его от ужасов китайской оккупации. Потом, после Дня перехода, Ладакх стал центром основной миграции с Базовой, поскольку здесь собирались буддистские общины и расходились по свободным последовательным Гималаям. Иными словами, свободным от китайцев. Вы видите воссоздание поселка на Базовой, каким он был до Йеллоустона. Лобсанг попросил об этом особо.

– Да, Лобсанг. К которому мы сюда пришли.

Бен, круглолицый под меховым капюшоном, посмотрел на него с легким любопытством.

– Это была ваша идея, Нельсон. Вы захотели прийти сюда…

– Я уже вспомнил. Прости.

– Не извиняйтесь, Нельсон. В таком сбое памяти нет ничего необычного. Просто внутри подобной симуляции должен быть предел. Сокращение памяти, как и физических границ. Симуляция не может быть бесконечной или бесконечно подробной. Она должна где-то начинаться, с какой-то отправной точки пространства и времени. По крайней мере, если мы сойдем вниз с таких вот гор, это будет полностью согласовано с самой симуляцией. Мы не должны создавать Лобсангу когнитивных проблем.

– Тогда вперед.

Но Бен колебался.

– Вы уверены, что это необходимо? Лобсанг жил нормальной жизнью, рос здесь много лет.

Нельсон улыбнулся.

– «Нормальной» для тибетско-буддистского послушника?

Бен вздохнул.

– Я не слежу за ним каждый день. Мешает учеба в Вальгалле. В последнее время я наблюдал за ним пристальнее, с тех пор, как маму начало подводить здоровье… Ему придется примириться с ее смертью, это одна проблема. Также у Лобсанга недавно были признаки какого-то когнитивного расстройства. Словно его что-то отвлекло. Может, дело было в нем самом, а может, снаружи этой искусственной среды. – Он посмотрел на Нельсона. – Может, он знал, что вы идете.

– А может, что-то случившееся – из-за чего я здесь – потревожило и Лобсанга.

– Идемте, теперь недалеко. Уверен, селяне встретят нас приветливо, и мы сможем согреться. Они всегда добры к странникам – ну, это просто необходимо в таком-то месте…

* * *

Они бок о бок побрели вниз в деревню. По пути из транспорта им встретились только велосипеды и пара ручных тележек.