Бескрайние небеса блага. Учения о страдании и пустоте

Каждый день с утра до вечера она читала мантру мани – вот откуда её сострадание! Однажды она предсказала мне, в каком году умрёт. Это произошло в Варанаси во время посвящения Калачакры, которое даровал Его Святейшество Далай-лама по просьбе ФПМТ. Думаю, у неё был рак, но тогда мы об этом не знали. Год своей смерти она мне сообщила, когда мы с ней стояли на крыше монастыря. Она читала пятьдесят тысяч мантр мани в день, будучи совершенно безграмотной. У неё было столько милосердия!

На моей родине Солу Кхумбу много деревенских храмов, где бабушки и дедушки делают ньюнгне – практику Авалокитешвары – и читают мантру мани. Ньюнгне – это пребывание в затворничестве телом, речью и умом. При этом некоторые его участники также голодают, но «голодание» – не точный перевод этого слова. Ньюнгне – это пребывание в затворничестве, а голодание или пост – лишь его часть, предназначенная для очищения от неблагой кармы, в основном, тела. Соблюдение поста – лишь небольшая часть практики ньюнгне.

В Солу Кхумбу все бабушки и дедушки так же безграмотны, как моя мать, они не изучали алфавит, и даже мало кто из них получал посвящения от лам – в тех деревнях это большая редкость. Они целыми днями только и делают, что читают мани

с большой преданностью Гуру Авалокитешваре. Также они коллективно принимают Восемь обетов Махаяны. Большинство из них не знают молитв – кроме монахов, конечно, и некоторых мирян, которые после прохождения такого затворничества начинают учиться. Старики же просто читают мани с сильной преданностью, а преданность – это самое главное! Благодаря этому качеству устраняется столько неблагой кармы!

Гьялва Энсапа, ученик ламы Цонкапы, достиг полного просветления за одну жизнь, подобно Миларепе, и, по словам моего гуру Кьябдже Сонга Ринпоче, сделал это очень легко, хорошо питаясь и живя в удобном доме! Как бы то ни было, он достиг состояния будды за одну короткую жизнь этой эпохи упадка. Это произошло потому, что он практиковал учения ламы Цонкапы, полученные напрямую от Манджушри, воплощения мудрости всех будд.

Гьялва Энсапа сказал:

Вкратце, какие бы свершения, великие или малые, ни породились в твоём уме, все они зависят от степени твоей преданности подлинному гуру – источнику всех постижений!

Здесь имеются в виду все духовные свершения – от правильного вверения себя благому другу до всеведения. Энсапа учил:

Думай о его достоинствах и не смотри на его ошибки! Сделай его наставления своей сердечной практикой!

Как я уже сказал, эти сельские жители, хотя и не могут читать тексты по Дхарме, с великой сердечной преданностью Гуру Авалокитешваре повторяют его мантру. Однажды в одной деревне я встретил такую старушку и, задав ей несколько вопросов, убедился в том, что она очень сострадательна. Она неоднократно проходила затворничество ньюнгне во время священного месяца Сака Дава и каждый день читала мани. Судя по её ответам на мои вопросы, её сострадание было очень велико.

Великий бодхисаттва Тхогме Зангпо, автор сочинения «Тридцать семь практик бодхисаттв», свершил великое сострадание. У него жили кошки. Вы знаете кошек – они ловят мышей и иногда используют «политические» приёмы, то есть тихо прячутся в засаде, а затем внезапно нападают на мышь и хватают её! Ещё одним его питомцем был волк, а волки всегда убивают других животных ради мяса. Но кошки Тхогме Зангпо никогда не гонялись за мышами – благодаря его великому состраданию даже животные, изменив своим инстинктам, никому не вредили и были вегетарианцами!

В монастыре Сера Дже был один настоятель, очень известный геше лхарамба, один из лучших учёных своего времени. В Тибете было шесть крупнейших монастырей традиции гелуг: Сера Ме, Сера Дже, Ганден Джангце, Ганден Шардзе, Дрепунг Гоманг и Дрепунг Лоселинг. Во всех этих монастырях знатоками всей сутры и тантры считали всего нескольких учёных, и его в том числе. Его имя было Лосанг Вангду, и он занимал должность настоятеля Сера Дже, когда Тибет захватили китайцы, а позже бежал в Индию и долгое время возглавлял монашескую общину в Бакса Дуаре. У него тоже была кошка. Благодаря его великому состраданию, когда перед кошкой бегала мышь, она сидела не шелохнувшись и просто на неё смотрела. Настоятель благословил ум этой кошки!