Бессмертный

Джим отмахнулся от фантазий об убийстве. И направил свое сознание назад, к творившемуся в их жизни кошмару.

— Да, — сказал он хрипло. — Я.

Она подняла голову и посмотрела на него. — И другого выхода нет, да?

— Известного нам — нет. Нет.

— Хорошо. Тогда мы сделаем это.

Джим закрыл глаза на мгновение, казалось, будто его сбил автомобиль, и сейчас его тело тащило по жесткому асфальту. — Хорошо.

Когда он снова разомкнул веки, Сисси все еще смотрела на него. — Я бы никому не доверилась, только тебе.

— И я тебя не подведу.

— Займись со мной любовью.

Не вопрос. Отчаянное утверждение… и он чувствовал то же самое, что и она.

Сдвинувшись ниже на матрас, он сжал ее лицо обеими руками и поцеловал, подминая под себя. Казалось, их одежда растворилась в воздухе, все преграды между ними исчезли, когда они оказались кожа к коже. С каждой лаской и каждым новым вздохом, прогибом и мягким стоном, он был целиком и полностью с ней… и одновременно где-то еще.

Он мог думать лишь о том, что они направляются в клыкастую пасть судьбы, и неизвестно, чем это для них закончится. Потому что если он снова ее подведет?

Безумие — далеко не единственное, что ему грозило.

Устраиваясь напротив ее лона, Джим медленно подался вперед и, Господи, ощущения были так хороши, что вышибли из его головы все мысли. Целиком отдаваясь ритму и движениям, он медленно входил в нее, давая Сисси все время в мире, чтобы достичь наслаждения.

Его оргазм не имел значения, хотя он решил, что это лишь сблизило их. Но его разрядка была второстепенной. Все было ради нее.

Он, наконец, обмяк, уткнувшись головой в подушку, его тело было настолько пресыщено, что не мог найти сил, чтобы подняться, освобождая ее от тяжести своего веса… на самом деле, он хотел вечно лежать вот так.

Но у них не было вечности.

Заставляя себя сдвинуться на бок, он не удивился ее слезам.

Но она чертовски шокировала его.

Протянув руку, Сисси прикоснулась к его лицу и прошептала: — Я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что.

— Что угодно.

— Не вини себя. Если не получится, я не хочу, чтобы ты хоть на секунду допускал, что сделал что-то не так. Порой… людям просто не везет, и это вопрос удачи. От нас с тобой ничего не зависит.

Не уверен в этом, подумал Джим. Он заставит Девину заплатить.

Так, как демону даже не снилось.

— Обещай мне, — сказала Сисси.

Он кивнул и солгал: — Обещаю.

Она смотрела на него, пока солнце поднималось еще выше под пение птиц, мир снаружи просыпался, потягивая руки и ноги, делая разминку после сна.

— Я люблю тебя, — сказала она.

Его сердце замерло. Потом гулко забилось в груди. Но… Ты не обязана говорить это просто потому…

— Нет, я должна. Потому что хочу, чтобы ты знал это, на случай… ну, если мне не повезет. Я люблю тебя и благодарна… благодарна за все, что ты сделал для меня. Я говорила уже и хочу повториться: ты — мой ангел.

Опуская голову, он поцеловал ее… потому что хотел поцеловать, и также потому, что не хотел, чтобы она видела его лицо. Она была достаточно умна, чтобы догадаться обо всем.

— Я тоже люблю тебя, — прошептал он в ее губы.

А внутри него, тем временем, бушевал гнев.

***

— Мы можем просто доесть кекс? Эдди, брось уже.

Когда Эдриан забросил очередной здоровенный кусок шоколадного кекса с искусственным ванильным айсингом в хлеборезку… он молился, чтобы его приятель просто сменил тему.

Не судьба.

— Я хочу знать.

Эд сделал большой глоток кофе. Эдди приготовил яванский кофе для десерта, который заменял им завтрак, и оба были прекрасны… равно как было прекрасно сидеть за столом напротив парня. Будто и не было разлуки.

Почти.

— Эд? Мне нужно знать, можешь ли ты сражаться в своем состоянии.

— Не думаю, что все так печально. — Эд поставил кружку и вернулся к кексу. Этот кусок уже второй? Или третий? — Немного хромаю, всего-то.

— И глаз.

— Да пофиг.

— Я могу говорить начистоту?

— Избавь меня от этого.

Стул под Эдди скрипнул, когда он подался вперед.

— Я серьезно впечатлен тобой.

Брови Эда поползли вверх, и он отпустил вилку. — Эм, я…

— Ты просто сама самоотверженность. — Эдди кивнул. — Уважаю. Серьезно. И вынужден сказать, что я не ожидал этого от тебя.

— Твоя смерть изменила меня.

— Да, прости за это.

Эд нахмурился. — Ты о чем?

— Я должен был услышать нападавшего. Мне следовало быть внимательней.

— Нет, это моя вина. Ты не представляешь, сколько раз я проигрывал это в голове. Я подвел тебя.

Он поднял ладонь, останавливая возражения. — Нет. Я должен был прикрывать твою спину, и я облажался. Напортачил по-крупному. Более того, так всегда было между нами. Я втягивал тебя в тупые и опасные передряги…

— Но это было весело. Чертовски весело.

Эд отшатнулся. — Хорошо… этих слов я от тебя не ожидал услышать. Никогда.

Эдди проглотил последний кусок и улыбнулся. — Каждому праведнику нужно немного беспорядка в жизни. Ты был моим. Мы побывали в безрассудных передрягах, и да, некоторых, очень опасных, можно было бы избежать, но без тебя? Скука смертная. Моя бессмертная жизнь была бы невыносимо скучной.

Опустив глаза, Эд улыбнулся. — Значит, преследовавшая меня вина…