Бессмертный корабль

— Неволин отсутствует, ну, так я скажу, — вызывается Векшин. — Нашего личного состава с «Авроры» у телефонной станции было одиннадцать человек, остальные — красногвардейцы и кексгольмцы. Первым делом уговорились отнять автомобили, с каких юнкера высадились, когда захватили ее. Пять человек — Неволин, я и трое красногвардейцев — поползли к подъезду, с угла Кирпичного переулка. Юнкера проморгали нас. Мы с Неволиным вскочили в легковой автомобиль, завели его и с полного хода рванули к Невскому. Юнкера вдогонку нам целую очередь из пулемета пустили, однако не попали. За нами другие осмелели и в два счета расхватали машины. Обезножили господ юнкеров. Чуют они — плохо дело, но высунуться не смеют. Мы их с трех сторон зажали. Кексгольмцы подступали с Гороховой, Липатов и еще четверо с ним, которые с крейсера на подмогу нам прибыли — Бакиновский, Шевченко, Максимов и Пенюгалов, — от Исаакиевской площади, а мы — от Невского по Морской. Сняли с баррикад бочки, катим перед собой, прикрываемся ими. В эту пору Липатов отбил у других юнкеров броневик. Мы размышляем, как подобраться к станции, а тут от площади мчится броневик под красным флагом. Поднялись с мостовой — и к подъезду!.. Ворвались, а юнкера труса празднуют: кто погоны сдирает, кто за барышень-телефонисток прячется, кто на чердак и на крышу лезет... Тут смешная история с барышнями приключилась. Поначалу они перепугались, а когда поняли, что вреда им от нас не будет, стали ругаться. Покричали барышни и разошлись. Отказались служить революции. К господам попривыкли. Не больше десятка осталось. Мы их за старших назначили, а сами нацепили наушники — давай учиться, как телефоны соединять. Связались с казармами, фабриками, Смольным, а потом выключили юнкерские училища и думу. В общем, наладили связь и соображаем, что всем на станции делать нечего. Вызвали охотников в телефонисты. Человек с полсотни нашлось. И четверо с «Авроры». Прочли им, как вести себя, поставили везде часовых, а сами тронулись дальше. Только вышли на улицу — из-за угла машина с красным крестом. Не успели опомниться — из нее нас на мушку взяли: бах! бах!.. Мы — врассыпную... Минут пять стреляли по ней из винтовок. Потом подбежали, а на сиденьях — юнкеришки. Уже не дышат. Прикрывались, подлецы, красным крестом. Выкинули их на мостовую, а машину к «Авроре» пригнали.

— С броневиком получилось так, — вставляет Липатов. — Вечером при штурме, когда наши гранатами повредили «Ахтырца», юнкера кое-как починили его и прорвались в город. Где они всю ночь прятались, никто не знал, а поутру «Ахтырец» возле Исаакиевской площади объявился. Мечется из стороны в сторону и косит всех, кто ни попадется. Мы дождались, когда он на углу Морской показался, и выстрелами отогнали на площадь. Одна пуля в мотор попала. Он и подзастрял. Мы вначале укрылись в оконных нишах гостиницы «Астория», а когда мотор у «Ахтырца» заглох, выбежали — и в атаку. Юнкера ударили из пулеметов. Кое-кто из наших упал. Все-таки добежали к нему. Просунули наганы в амбразуры и первым делом обезвредили шофера с пулеметчиком. Тогда юнкера сдались. Мы кое-как завели мотор и помчались к телефонной станции, на подмогу к Неволину. Возле нее броневик совсем стал, но пулеметы пригодились.

— Не забудь помянуть, комиссар, про то, как против Керенского под Гатчину ходили да юнкеров в переплет брали в Инженерном замке и в Павловском училище, — говорит Лукичев. — И про то, что Неволин с отрядом послан на помощь в Москву, а бондаревский отряд помог Совету в Рыбинске[20]

власть взять.

— Чего расписывать? — отнекивается машинист Бондарь на вопрос Белышева. — Мы же всего два дня были в Рыбинске. Лучше спиши с того письма, что я тебе привез от Совета: «Благодарим команду крейсера «Аврора» за братскую революционную помощь...» И точка.

Дверь в каюту с шумом открывается. Через порог шагает рослый матрос. Его бескозырка сдвинута на затылок, за поясом — две гранаты.

— Здорово, братки!

— Здравствуй, Неволин, пропавшая душа! — радостно отзываются в каюте.

— Как же, пропавшая!.. Да мы по всей матушке России мотались! — направляясь к Белышеву, объясняет Неволин. — Докладываю, комиссар: наш отряд возвратился без потерь людьми. В пути нами взят корниловский бронепоезд. Гонялись за ним полтыщи верст...

Он присаживается к столу.