Без границ

Капитан фыркнул, когда ему не ответили, и Вульфгар снова обернулся, чтобы убедиться, что глупый Гримм не ударит странного дроу. Только этого им не хватало в открытом море! Да, Калико Гримм был крепким, но даже ему не стоило влезать в драку с этим тёмным эльфом. Даже не учитывая важное положение Киммуриэля в Бреган Д'эрт, полная власть которого над Лусканом не была тайной ни для кого из команды, с этим дроу не стоило связываться. Вульфгар предпочёл бы разозлить Джарлакса или даже самого великого Громфа Бэнра, прежде чем вступить в конфликт с Киммуриэлем и его странной и нервирующей псионикой.

Вульфгар мог понять огненный шар, и хотя нырнуть под такой было не самым приятным опытом, в драке с Киммуриэлем взрыв произойдёт внутри твоего разума — иллюзия, ставшая чересчур реальной, от которой не убежать и не спрятаться.

В море было холодно, но он впервые за день поёжился.

— Разве я об этом просил? — раздалась безэмоциональная реплика Киммуриэля, по-видимому, ответ на первое заявление Калико Гримма.

Вульфгар повернул голову, чтобы взглянуть на дроу. Казалось, что он всегда изъясняется именно так. Беспомощно покачав головой, зная, что Киммуриэль снова вернул себе полный контроль над телом, а значит — и над ситуацией, Вульфгар посмотрел обратно на корму, прищурившись из-за капель, задумавшись, причём не впервые, действительно ли Киммуриэль живой или он просто оживлённый конструкт, а может даже — безэмоциональная нежить.

— Ты требуешь переговоров, — сказал Калико Гримм.

— Я просто говорю, что так будет разумнее. Нам неизвестна их диспозиция и то, с какой целью они заплыли так далеко на север.

— Ты же знаешь, что случилось в Утёсах, в Порту Лласт, — напомнил Калико Гримм.

— Знаю.

— С ними ходят гноллы, — добавила Милашка Чарли, первый помощник, женщина, покрытая боевыми шрамами, жиром от канатов и морской солью.

— Не похоже, что нас ждёт приятное времяпровождение, признаю, — сказал Киммуриэль.

— А? — переспросил капитан.

— Он говорит, что они будут в нас стрелять, — пояснила Милашка Чарли.

— Я узнаю об их намерениях ещё до того, как мы окажемся достаточно близко для обмена словами или снарядами, — заверил Киммуриэль.

— И как ты предлагаешь… — начал спрашивать капитан.

— Просто поверьте ему, — вмешался Вульфгар. Он развернулся на канате, чтобы оказаться лицом к троице. — Поверьте ему, — повторил он. — Мы узнаем про приближающийся флот всё — задолго до того, как они узнают что-нибудь про нас.

Калико Гримм и Милашка Чарли переглянулись и пожали плечами.

— Если они хотят поговорить, то мы будем делать это одна лодка к одной лодке, — сказал Киммуриэлю Калико Гримм. — И остальные не будут убирать паруса или разряжать катапульты. Если дойдёт до драки и они проиграют, они сбегут. Если проиграем мы, мы потеряем оставшийся у нас за спинами дом. Не забывай об этом, когда будешь просить о переговорах, ага?

— Точно, ага, — безразлично хмыкнул Киммуриэль.

Вульфгар оглянулся на приближающийся флот, затем повернулся назад, чтобы увидеть, как к нему подходит Киммуриэль, а капитан и первый помощник сверлят взглядами спину псионика с таким видом, как будто хотят сказать что-то неприятное.

Вульфгар медленно покачал головой, и к его изумлению, они оба промолчали.

Все четверо смотрели, как приближаются чужие паруса, потом Киммуриэль объявил:

— Я иду.

— Куда? — спросил Калико Гримм.

Дроу закрыл глаза и как будто погрузился вглубь себя.

— На переговоры, — ответил за него Вульфгар.

— Э-э, ты о чём?

— Терпение, капитан, — сказал Вульфгар. — Когда дроу снова заговорит, мы узнаем о наших противниках много нового.

Бревиндон Маргастер шагал по палубе своей четырёхмачтовой каравеллы, раздумывая, как всё до этого дошло, и задаваясь вопросом, сможет ли он положить конец этому пути, просто сняв волшебное ожерелье, филактерию, которая содержала дух невероятно злобного камбиона.

В конце концов, всё казалось таким простым. Снять ожерелье и бросить его в море. Он мог сделать это, а потом пойти к сестре, Инкери, забрать её ожерелье и ожерелья других Маргастеров, и просто избавиться от демонов.

Так просто.

Но его руки не шевелились, а сомнения становились всё сильнее.

Что будет с ним, со всеми ними, когда лорды Глубоководья узнают правду о семье Маргастеров? Кто защитит их, когда все силы севера поймут, что Маргастеры отмывали деньги с лордом Неверэмбером, украв миллионы у города? Сначала всё это показалось Бревиндону довольно весёлым — в конце концов, разве мошенничество и предательство не были просто игрой? Мошенничает каждый, так какой в том вред? Кроме того, лорд Дагульт Неверэмбер, который придумал этот план вместе с Инкери, был одним из самых уважаемых и могущественных людей на побережье Меча. Как и многие мужчины из Глубоководья его возраста, Бревиндон вырос, идеализируя красавца-Дагульта. Каждая женщина желала его; каждый воин желал тренироваться вместе с ним.