Без иллюзий

Настала гробовая тишина. Полкина сидела за большим столом, молча глядя перед собой в столешницу. Никакой краской стыда ее лицо не пылало, никакого желания защищаться вслух она по-прежнему не проявляла. Болденко спросил, есть ли еще желающие выступить. Таковых не было. Тогда он поставил на голосование проект решения, который был заранее роздан членам НТС. Собственно, это было все, что требовалось Полкиной. В том, что оно будет принято в предложенном ею виде, она ничуть не сомневалась. – «Кто за?» – спросил Болденко. Руки почти всех членов хорошо дрессированного совета взметнулись вверх. – «Кто против? – прежним голосом спросил Болденко. Поднялось всего три руки: Сухова, Горского и еще одного из начальников отдела в информационном фонде стандартов – Еганяна. – «Кто воздержался?» – в третий раз возгласил Болденко, и на сей раз поднялась всего одна рука, но достаточно знаменательная. Она принадлежала «своему человеку» в команде председателя Госкомитета, имевшему непосредственный выход на него, которого всегда безоговорочно поддерживал основной покровитель Полкиной – заместитель директора института по общим вопросам Лютиков – а именно начальнику отдела дизайна, мужу Ламары Ефремовой. Михаил мгновенно просек, что все, кто был изумлен этим жестом неявного протеста, увидели в нем только одно – этот человек не хочет ссориться с начальником его жены из-за Полкиной.