Без иллюзий

На Лазурном берегу Франции, на Канарах Испании, на Итальянской Сардинии было куда приятней отдыхать в кругу богатых людей из всех стран, чем в Сочи, Гагре, Пицунде или в Крыму по соседству с домами отдыха для трудящихся, опекаемыми ВЦСПС. Деток не надо было устраивать по блату в лучшие отечественные ВУЗы. Гораздо престижней стало определять их в самые известные заграничные университеты – лучше всего в Англию, но неплохо и в Америку, и во Францию, где тоже кое-где умели хорошо учить. А после этого и деткам будет в полном объеме открыта возможность припеваючи жить, даже не думая о возвращении обратно в родную страну, где еще неизвестно, когда закончатся благие преобразования, да и кончатся ли они когда-нибудь вообще и не сменятся ли там властители, не будут ли они снесены новым цунами народного психоза, возбужденного властолюбцами и корыстолюбцами, не преуспевшими раньше, во время Великой капиталистической революции, свергнувшей власть коммунистов. Запасной аэродром всегда должен находиться на Западе, и будет очень неплохо, если он станет и основным для всех членов новых династий. Урвать как можно больше и быть готовыми в любой момент смыться за границу стало главным поведенческим принципом подавляющего большинства постсоветских капиталистов – выходцев из партхозноменклатуры и примкнувших к ним уголовных элементов. Образовалась олигархия в двух разнящихся исполнениях. Одна группа олигархов всячески способствовала тому, чтобы все знали, кто они такие и что именно они вершат ходом жизни в стране. Они действительно были очень влиятельны и откровенно страшно богаты на фоне всеобщей скудости или нищеты. Другая группа олигархов совершенно не желала «засвечиваться» в качестве лиц, обладающих неконституционной властью. Их гораздо больше устраивала социальная конспирация и тайновластие как лучший способ ведения дел. Обладая легальной властью и привычкой к ней, они не могли допустить, чтобы кто-то в стране мог получать больше их. Чиновные олигархи без большого шума сделались сильней и богаче олигархов от бизнеса, который был и столь же криминален, насколько была коррумпируема подкупаемая им (но не купленная на 100 %!) официальная власть. Это они считали своим естественным или, выражая то же понятие языком феодальной Европы, своим ленным правом. В неменьшей степени естественно было и то, что на всех нижестоящих уровнях административной власти чиновники изо всех сил подражали высшим слоям и даже стремились их превзойти. Без взяток нельзя было добиться практически ничего ни бизнесменам от местных чиновников, вольных разрешать или запрещать, ни больным от врачей, вольных лечить или отказать в помощи по тысячам предлогов. Поступление в ВУЗ, причем на места с бесплатным обучением! – вылилось в конкурс кошельков родителей абитуриентов, а размеры взяток нескольких видов (от якобы репетиторства, «добровольных» взносов на поддержание ВУЗа, до сумм на зарубежный счет декана) зашкалило настолько, что коррумпированность высших учебных заведений превзошла заведомую продажность многих других сфер и вышла на второе – третье место в стране как по значимости для общества, так и по величине денежных сумм, поступающих в карманы мздоимцев.

Среди российских владельцев особняков в континентальной Испании и даже на Канарских островах появились якобы «нищие» профессора институтов и университетов. Это было действительно новое слово в экономике и в системе образования страны. Массовая коррупция поразила все чиновные этажи в вооруженных силах. Продавалось на сторону все – от солдатской тушенки и круп до стрелкового оружия и переносных зенитно-ракетных комплексов. Заказчики новой техники требовали от ее проектировщиков и производителей откат в размере до 90 % от номинальной стоимости заказа. А ведь в соответствии с официальной самоидентификацией воинского сословия это были самые честные и надежные патриоты из всех граждан страны – это именно они, как пелось в заказанной ими песне, говорили о себе: «Мы никогда и нигде не посрамили честь солдата», хотя под словом «солдат» понимали в первую очередь офицера, генерала и маршала. Вывод войск из ГДР ознаменовался чудовищными распродажами советского добра, от доходов которой собственно возлюбленная Родина генералов не увидела от них ничего.