Без смягчающих обстоятельств

Миля выставила свою пену на полке в ванной, заглянула в телефон, система услужливо ей сообщила: «Этот абонент звонил несколько (14) раз, но не смог дозвониться. Вы можете ему перезвонить».

Миля нажала на зеленую трубку и молча переждала вопли возмущения и жалоб, которые можно было отредактировать до одной фразы: «Все пропало».

– Ну! И? – наконец удалось дождаться паузы. – Ник, для нас обоих будет проще, если ты просто скажешь, в чем дело. Что касается претензий ко мне, то я вышла буквально на несколько минут за пеной для ванны.

– За чем за чем? – изумленно спросил Никита. – Ты с ума сошла? Для чего она тебе?

– Я моюсь, – спокойно объяснила Миля. – Ты не поверишь, но каждый день, бывает, не один раз.

– Ладно, остри сколько влезет. У нас катастрофа.

Если почистить то, что Никита поведал с причитаниями и ругательствами, суть в следующем. Во время съемок сериала по предыдущему сценарию Мили актер Роман Потапов, исполнитель второстепенной роли, которую он сам считает главной, выступил с категорическим требованием: дописать и вставить в сценарий любовный эпизод с ним и исполнительницей главной героини актрисой Валентиной Талкиной. Потапов заявил, что тонкая, но крепкая нить страсти между этими героями в сценарии проводится с начала и до конца картины. Не тупо в лоб, а говорящими намеками, интонацией и даже репликами самой Талкиной. В общем, Потапов поставил ультиматум: или сценарист дописывает эту сцену, а режиссер снимает, или он отказывается работать дальше. А без его участия снимать это кино вообще бессмысленно.

– И что ты скажешь? – воскликнул Никита. – Мы превратим фильм в дешевый балаган, или мне просто грохнуть этого козла?

– Кстати, – спокойно заметила Миля. – Это мысль. Я как раз ночью досматривала сериал – ремейк старинного фильма о вампирах. Ты не поверишь, но и в нем, и в старинной основе режиссеры решают именно такую ситуацию. Актер возникает, угрожает уйти. Режиссер вызывает главную героиню и просит задержаться для короткой съемки без репетиции взбунтовавшегося актера. Тот гордо соглашается. Режиссер дает героине в руки пистолет с холостыми патронами и велит ей выстрелить в партнера. Тому показывает, где ему упасть, оператора просит зафиксировать крупным планом предсмертные муки исполнителя. Снято. «Убитый» встает, подходит к режиссеру и говорит, что это такой ход, показать, как героиня влюблена в него, стреляла из ревности, а потом она его вылечит (это еще пара эпизодов) и можно добавлять уже не одну сцену страсти между ними. «Иди в бухгалтерию за расчетом, – спокойно отвечает режиссер. – Ты убит. Спасибо за сотрудничество».

– Елки… – потрясенно произнес Никита. – Это же бомба! Всегда говорил, что есть сценаристы-ремесленники – и есть гений. Второй – это ты. Так ненавязчиво и так восхитительно кровожадно. Неужели ты это вспомнила только из-за лени? Неохота вписывать эпизод?

– Нет, – резко ответила Миля. – Подозревать меня в лени так же нелепо, как увидеть в Потапове героя-любовника. Я спасаю твою картину. Потапов и Талкина категорически не сексуются. Потапов в этом смысле обречен в принципе, а Талкина достоверно может смотреться только в постели с нашим лысым снабженцем, он же ее муж по жизни.

– Ну ты даешь! Не знал, что ты такая злая.

– А я не злая. Наоборот, очень добрая. Просто честная и мщу тебе за то, что ты взял Талкину вместо красивой и талантливой Волиной из-за каких-то шкурных соображений. Имею право защищать свои сценарии, как родного ребенка.

– Ладно, – примирительно ответил Никита, – не так уж плохо у нас получается. Главное – не актеры, а все же режиссер. А за идею спасибо. Не уверен, что решусь, но твоя искра зажгла во мне пламя.

Миля попыталась себе представить, что может сейчас происходить на площадке. Затем решила полежать в ванне с пеной, раз она есть. Увидела, что уже полдень и ей пора приступить к своему завтраку-обеду. К такому порядку ее привели требования личной лени и обязательства запойного трудоголика. Это позволило сохранить количество еды, необходимой для поддержания сил, и сократить потраченное на прием пищи время. Потом омут работы. Ночью – калейдоскоп ярких мгновенных сюжетов: стрельба, таинственные тени и темные глаза за очками, которые смотрят на нее с ее собственного монитора.

Миля уже почти проснулась, а один сон все не кончался. Она идет по дорожке бабушкиной дачи, а на высоком заборе сидит очень толстая девочка-подросток и заливается звонким смехом. Это Буся с соседней дачи, бывшая подружка. Ее смех забыть невозможно: нет на свете другого столь смешливого человека. Буся взвизгнула в приступе непреодолимого хохота, потеряла равновесие и свалилась под ноги Мили. Та ложится рядом, и они продолжают вместе свое любимое занятие – смеяться просто так. Потому что смешно.