Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем

Во-первых, Гарвард, как и все схожие элитные учебные заведения, взял на себя обязательство представить миру не просто лучших людей из всех возможных, но и лучших людей из всех возможных после того, как те пройдут через отборочный фильтр «разнообразия». Во-вторых, если бы Гарвард намеренно не ставил в невыгодное положение некоторые группы и не давал преимущество другим группам в соответствии со своей политикой «позитивной дискриминации» и критериям «разнообразия» в целом, то тогда выпускники Гарварда представляли бы собой настораживающе неразнообразную группу. Если быть точнее, то получилась бы студенческая масса, которая непропорционально или даже в большинстве своем состояла бы не из белых американцев и не из афроамериканцев, а из американцев азиатского происхождения или евреев-ашкеназов. Здесь мы получаем представление о самой уродливой мине в мире.

Исследования в области IQ и генетики являются, пожалуй, самыми опасными и закрытыми темами. Когда Чарльз Мюррей и Ричард Дж. Херрнстайн опубликовали свою книгу «Колоколообразная кривая» в 1994 году, считалось, они приводят ту самую мину в действие. Хотя немногие из их критиков прочитали книгу, на исследования наследственного аспекта генетики, которые рассматривались в ней, совершалось множество нападок. В некоторых публикациях отмечалось, что тема настолько важна, что ее нужно хотя бы обсудить. Но в основном реакция на «Колоколообразную кривую» состояла из попыток закрыть эту тему и заставить автора замолчать («автора» в единственном числе, поскольку, к несчастью – или к своему счастью? – Херрнстайн умер незадолго до публикации книги). Практически все отзывы на книгу отмечали, что находки, описанные в ней, имели «взрывоопасный» характер[191]

. Но большинство критиков приняло решение сделать с этими находками нечто особенное. А именно – спрятать их поглубже, присыпать большим количеством земли и притоптать поплотнее сверху. Один из радикальных – но не редких – отзывов на книгу, написанный другим академиком, назывался «Академический нацизм» и утверждал, что книга была «инструментом нацистской пропаганды, завернутым в обертку псевдонаучной респектабельности – академическая версия «Моей борьбы» Адольфа Гитлера»[192]

.

Критика «Колоколообразной кривой» показала, почему почти никто не хотел принимать подтверждения теории, гласящей, что результаты тестов на интеллект варьируются от одной этнической группы к другой и что, в то время как некоторые группы набирают большее количество баллов в этом тесте, другие набирают меньшее. Это, конечно, не означает, что каждый человек в некой этнической группе таков. Как мучительно старались донести неоднократно Мюррей и Херрнстайн, разница внутри группы была тем больше, чем меньше была группа. Тем не менее, те, кто изучал академические труды в этой области, знают лучше, чем кто-либо другой, что эта область исследований – как сказал Джордан Питерсон – «этический кошмар»[193]

. И это был кошмар, от которого почти все, казалось, старались держаться подальше.

Они делали это разными способами. Первый заключался в том, чтобы попросту отмахнуться от авторов как от расистов, и, покрыв их достаточным слоем помоев, рассчитывать на то, что неприятный запах сделает всю остальную работу. Это сработало настолько хорошо, что в 2017 году, когда Чарльза Мюррея пригласили выступить и рассказать о другой книге в Миддлберийском колледже в штате Вермонт, студенты окружили его, не дали ему возможность выступить в зале и затем выгнали его из кампуса, в процессе ранив женщину-академика, которая пыталась вывести его из кампуса – она попала в больницу. Другие техники выталкивания противоречивых обсуждений «Колоколообразной кривой» из дискурса включали в себя распространение сомнений в тестах, определяющих показатели IQ в целом, или утверждение, что они отдают предпочтение определенным расовым группам из-за встроенных предубеждений. Эти встречные утверждения сами по себе были убедительно опровергнуты, но спустя четверть века стало совершенно ясно, что споры о «Колоколообразной кривой» никогда не будут вестись на основе фактов. Эти факты слишком неудобны для того, чтобы позволять им легко витать в воздухе. И поэтому запасной вариант для отказа от принятия доказательств о разнящихся показателях IQ – это говорить, что даже если факты и впрямь существуют, и даже если они довольно ясны, с точки зрения морали сомнительно всматриваться в них, и они в любом случае приведут нас к этическим и моральным проблемам настолько обширным и запутанным, что с ними уже совершенно ничего нельзя будет сделать.