Безымянные тюльпаны. О великих узниках Карлага (сборник)

— Ну какая из Татьяны шпионка? Иностранцы любили ее как женщину, как киноактрису, домогались ее сердца. Вот и вся шпионская связь. Судить ее надо за злой колючий язык — не думает, что говорит, Сталина тупорылым называет…

Именно тогда ее пустили по 58 статье, как и певицу Лидию Андреевну Русланову.

Тринадцать месяцев актрису Окуневскую промучили в московских тюрьмах МГБ (арестовали 13 декабря 1948 года), а затем направили в Степлаг МВД. В Караганду она прибыла 17 января 1950 года из Бутырской тюрьмы. В тот же день она попала в третье лагерное отделение Степлага, которое находилось на территории нынешнего Джезказгана.

Каково же ей пришлось в этих не столь отдаленных местах? Сама Окуневская в своей книге мемуаров свидетельствовала:

«Здесь край света, нет никого, ничего, кроме нас [9]

и нашей охраны, пустыня, медные рудники. Это „спецлаг“, ходить можно только с номерами на шапке, на спине и на колене, и у меня уже такой номер есть — СШ 768. „С“ — это спецлаг, а вторая буква… исчисление нас в тысячах — кончается тысяча, и появляется новая буква алфавита.

У нас нет забора, мы огорожены колючей проволокой. Наш лагерь — отделение, а основной лагерь, эти самые рудники, километров за двадцать, там находится и высокое начальство, которое иногда у нас появляется. Наша зона работает на строительстве канала, на кирпичном заводе, на строительстве железнодорожной станции и поселка при станции. Климат резко континентальный, сейчас зимой такие вьюги, что от барака к туалету протягивают канат, чтобы не унесло… Бараки саманные, это кирпичи из соломы и глины, нары двухэтажные, и самое тяжелое — опять как в тюрьме: бараки после отбоя закрываются на замок».

Так ли было, как пишет Окуневская? Да, так, сомневаться в ее рассказе не приходится. Почетный гражданин Караганды, восьмидесятидвухлетний Камали Жуматаевич Дюсембеков в 1950 году работал штатным пропагандистом Джезказганского райкома партии. Было ему тогда 26 лет, он неоднократно выступал с лекциями и перед заключенными Степлага как на рудниках, так и непосредственно в зоне. Выступал он под охраной, за трибуной, офицеры Степлага боялись, как бы чего не случилось. Но ничего необычного, сверхъестественного не происходило. Вот разве порой каверзные вопросы задавали лекторам. Был среди них и такой:

— За что посадили киноактрису Окуневскую? Ее к нам по этапу из Москвы пригнали, она у нас в инструменталке работает…

Но ничего не ответил на этот вопрос Камали. Да и не мог он ответить — это не входило в его компетенцию. Поднялся сидевший в президиуме курносый белокурый лейтенант, начальник КВЧ (культурно-воспитательной части) и неожиданно как рявкнет:

— Кто задал лектору провокационный вопрос?

И в зале сразу гробовая тишина установилась: муха пролетит — слышно. Но самое удивительное — после лекции в Красном уголке лагеря передвижка показала фильм «Это было в Донбассе», в котором Окуневская играла одну из главных ролей. И когда офицеры выходили из Красного уголка, то заключенные хором прокричали:

— Свободу Окуневской!

Киноактриса, действительно, работала в Степлаге «придурком» в инструменталке. Она выдавала кирки и лопаты бригадам, работающим на строительстве Кенгирского водохранилища. И ей, считала сама Татьяна Кирилловна, крепко повезло, ибо в инструменталке было одно «спасающее обстоятельство» — это прохладная землянка, где она пряталась от изнуряющей жары, суховеев и песчаных бурь. Здесь она просиживала все дни, сочиняя письма на свободу. Позже на основе этих писем она напишет свою замечательную книгу «Татьянин день», которая выйдет в Москве в издательстве «Вагриус» в 2001 году.

Как раз в этой книге Татьяна Кирилловна сама объяснит, что она была осуждена по статье 58–10 всего-навсего за свои «колючие» высказывания. Осведомитель МГБ, некий Жорж Рублев донес, что Окуневская, встречая Новый год под Веной в особняке маршала Конева, произнесла тост за тех, кто погиб в сталинских лагерях. А в Киеве в перерыве между съемками картины «Сказка о царе Салтане» в кафе на Прорезной она заявила, что «все коммунисты лживые и нечестные люди, как Сталин».