Билет в один конец

Еда была в пакетиках, предназначенных для полета в условиях невесомости. Высушенная и по большей части неаппетитная. Зеро в первую очередь сосредоточился на приправах, поскольку процесс высушивания и заморозки, сохранивший продукты, попутно начисто лишил их вкуса, сделав, по сути дела, одинаковыми, что бы там ни говорилось на упаковке.

Смешанную с горячей водой – формально с кипятком, однако из-за пониженного давления вода оставалась просто горячей – смесь нужно было разминать минут пять, пока она еще больше остывала. Это было горючее для тела, не больше.

– Почему ты не попросил Деметриуса съездить с тобой? – спросил Зевс. – Или ты просил?

– Нет, не просил. – Фрэнк выглянул из камбуза в коридор, проверяя, не вернулись ли Ди с Декланом, но те по-прежнему были заняты. – Малыш – отличный парень. Он делает все, что я ему говорю. Но он трусоват. В этой поездке нам придется втиснуться в шлюзовую камеру, которая ни к чему не подсоединена, наполнить ее воздухом, снять скафандр и заменить систему жизнеобеспечения. Мне бы не хотелось брать того, кто может сдрейфить. Две смерти – это и так уже слишком много. Третья…

Он не договорил.

– Ты его оберегаешь.

– От него самого. Пожалуй.

При отсутствии стульев они сидели на торцевых стенках камбуза, вытянув ноги перед собой.

– Фрэнк, как у тебя дела?

– А что? Ты собираешься за меня помолиться?

– Я и так молюсь за всех нас, – пожал плечами Зевс. – Даже за Брэка. Возлюби своего врага, сделай добро тем, кто тебя ненавидит. Хотя я не считаю Брэка своим врагом. Он застрял здесь, как и все остальные.

Фрэнк едва не высказался на этот счет. Слова были у него уже на кончике языка, и ему пришлось их проглотить. Брэк не застрял здесь. Сколько ему платят? Впрочем, сколько бы ни платили, этого недостаточно.

– Люди совершают те или иные поступки по самым разным причинам. Из любви, из ненависти, из алчности, просто из желания чувствовать себя живым. Я не знаю, почему Брэк подписался на такое. И уж точно у него я об этом не спрошу, черт возьми.

– Но ты мне так и не ответил. – Вскрыв пакетик с едой, Зевс изучил его содержимое. В его здоровенных лапищах порция казалась просто крошечной.

– Как у меня дела? Это имеет какое-либо значение?

– Для меня имеет. Ты беспокоишься обо всем. Беспокоишься о еде, о жилье, об электричестве, о багги, о грузе, о том, как мы ладим между собой. Ты беспокоишься о том, что кто-то может погибнуть, а меня беспокоит, что это может случиться с тобой. Чисто с практической точки зрения: ты знаешь, как здесь все работает, и ты сохраняешь мир между Зеро и Декланом.

– Ты это заметил?

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

– А я не должен тебе отвечать. – Фрэнк вскрыл пакетик с едой и понюхал. Плохо от него не пахло: от него вообще никак не пахло. – Не настаивай.

– Ладно, сдаюсь. – Выжав немного пюре себе в рот, Зевс принялся жевать, хотя консистенция этого и не требовала. – На самом деле это не так уж отличается от буровой платформы. Полная изоляция. Враждебная окружающая среда, только и выискивающая способ тебя убить. Одни мужчины. Мне не привыкать.

Фрэнк подумал о Марси и Алисе, отметив, как это странно, что обе женщины погибли. Он размышлял об этом, но не знал, как к этому относиться. Выдавив свою еду, Фрэнк вдруг осознал, как же проголодался. Просто хотелось ему чего-нибудь другого. Тем не менее он запихнул себе в рот содержимое пакетика.

– Нам еще предстоит многое сделать. И если хоть что-нибудь из того, от чего мы зависим, сломается, нам придется вернуться обратно в спускаемый аппарат. Все необходимое должно было бы быть в двойном количестве, вдвое больше того, что нам нужно. У нас всего должно было быть в достатке. – Фрэнк запил кашицу водой. – Я устал, потому что мне постоянно страшно. Я боюсь, как бы что не случилось.

– Фрэнк, а ты о нем думаешь? О том человеке, которого убил? Я о своем думаю постоянно. Я даже не помню, как это произошло, я был не в себе. Он сам полез на меня, или наоборот. Мы уже знаем, что может пойти не так.

– Я о нем совсем не думаю. Наверное, из этого следует, что я плохой, да? Мы оба приняли трезвое решение. – Фрэнк покачал головой. – Но я повторяю: не настаивай.

– Вот еще кое-что, о чем ты, возможно, не задумывался: когда теплица заработает на полную мощность, кислорода мы будем получать больше, чем требуется. Так что излишки придется выпускать в атмосферу. Воды, еды и воздуха у нас пока что достаточно. Электричества будет больше: у меня есть кое-какие мысли насчет паровой турбины. «Ксеносистемы» пришлют нам дополнительные солнечные батареи, а до тех пор мы уж как-нибудь продержимся.

– Что будет, когда сюда заявятся ребята из НАСА и увидят, что мы запитали базу от паровой турбины? – Вытянув ноги, Фрэнк услышал, как хрустнули суставы в щиколотках. Старость, и от этого никуда не деться: он старый.

– Они узнают об этом задолго до того, как прибудут сюда. Так что для них здесь не будет никаких сюрпризов. В отличие от нас они не проспят всю дорогу сюда.

– Ты хочешь сказать, в отличие от нас они имеют ценность.