Битва после войны

Обо всем этом мною было сообщено на совещании ландратов, созванном земельным правлением КПГ. Там же пришлось рассказать и о других безобразиях, творимых управлением земли и леса, возглавлявшимся доктором М. Кольтером.

Чтобы сохранить преемственность в представительстве партий в органах самоуправления, земельному правлению ХДС было предложено подобрать кандидата на пост третьего вице-президента Тюрингии вместо отстраненного с этого поста за саботаж М. Кольтера. Правление ХДС долго подбирало своего представителя и, наконец, предложило доктора Ганса Лукашека, который и был утвержден в должности 1 декабря 1945 года.

Доктор Г. Лукашек умело маскировался под демократа, демонстративно подчеркивал свою мнимую лояльность по отношению к УСВАТ, но земельное правление КПГ ему не доверяло и даже обратилось с письмом к президенту Р. Паулю, в котором выражало несогласие с назначением Лукашека на пост третьего вице-президента. Однако вскоре мы убедились, что товарищи из земельного управления КПГ правы и что доктор Лукашек ничуть не лучше своего предшественника доктора Кольтера.

Для разоблачения, мягко говоря, неблаговидной деятельности Лукашека и руководимого им управления решили воспользоваться созванным 1 сентября 1946 года крестьянским съездом Тюрингии. Выступив с приветствием съезду, я подробно рассказал делегатам о том, как Лукашек и его аппарат, обманывая управление земли и УСВАТ, пытались почти на 5,5 тысяч гектаров уменьшить посевные площади, своевременно не довели крестьянам план сева по культурам, совершенно не обращают внимания на значительное недовыполнение плана развития животноводства, особенно свиней и овец, не принимают мер по прекращению незаконного забоя скота и т. д.

Особенно возмутительное отношение управление земли и леса проявляло к переселенцам, которым для устройства дворов и приобретения сельскохозяйственных машин был отпущен кредит в сорок миллионов марок. Из них было реализовано только пять процентов, так как отдел механизации сельского хозяйства ничего не делал, чтобы помочь переселенцам приобрести в кредит машины и инвентарь. А между тем в ряде деревень переселенцы жили в тяжелых условиях, в крайней нужде и поэтому были очень восприимчивы к разным провокационным слухам об их скором возвращении на старые места жительства.

Далее было показано, что управление земли и леса проводило неправильную налоговую политику в деревне. План обязательных поставок зерновых в Тюрингии исходил из средней цифры 10,9 центнера с гектара, но по районам требовалось распределить нормы обязательных поставок так, чтобы они были посильными для всех крестьян исходя из урожайности и общего экономического состояния района. На самом же деле, разница в средней урожайности, например, в районе Веймар — 23,8 и районе Рудольштадт — 17 центнеров с га, составляет всего 6,8 центнера. Но разница в плане поставок (район Веймар — 15,2, район Рудольштадт — 4,9 центнера с га) составляла 10,3 центнера. Такие искривления имели место и в других районах.

По договоренности с представителями английской администрации можно было закупить в английской оккупационной зоне пять тысяч лошадей для пополнения конского поголовья Тюрингии. Для этой цели мною был командирован туда доктор Лукашек, но, погуляв там целый месяц, он вернулся в Веймар с пустыми руками, не сумев приобрести даже конского хвоста.

В УСВАТ создавалось впечатление, что Лукашек и его управление сознательно срывают мероприятия по развитию сельского хозяйства с целью вызвать недовольство крестьян, а также сорвать снабжение продовольствием трудящихся города, что было на руку только врагам демократии.

Свое выступление я закончил сообщением о том, что на одном из совещаний управления земли и леса Лукашек заявил: «Над нами висит кнут советской военной администрации». Легко догадаться, как бы Лукашек работал, не чувствуя над собой этого «кнута».

Я сказал, что УСВАТ очень терпеливо относилось к неудовлетворительной деятельности Лукашека и руководимого им управления, но согласны ли дальше такую деятельность терпеть крестьяне — это уж их дело.

И вдруг в зале начался невообразимый галдеж и шум, послышались возмущенные выкрики в адрес сидевшего в президиуме Лукашека. Его стали называть грубыми нецензурными словами и требовали немедленно выгнать со съезда и из управления земли и леса.