Битва за Иерусалим

За три дня до войны иностранный журналист спросил будущего министра обороны, Моше Даяна, как действует фактор времени на стадии готовности перед почти несомненной войной. «Не верю, — ответил Даян, — будто народы могут жить с хронометром в руках».

Народы, возможно, и не могут. Другое дело военные — на передовой, когда неминуемый час все откладывается и откладывается. В лагере парашютистов дни жизни «с хронометром в руках» тянулись невыносимо до ночи на четвертое июня. Как упоминалось, в эту ночь бригада была поднята по тревоге и переброшена с тренировочных полей ближе к аэродрому. Назавтра ее разбудил рев самолетов, стартовавших звено за звеном.

Парашютисты находились теперь в полной готовности в своих земляных укрытиях. Каждому было приказано иметь наготове личное оружие и боеприпасы, хотя еще не поступило никакого распоряжения о практических действиях. Никто не имел понятия, куда их пошлют — если пошлют вообще. Пилоты и парашю- тисты-вдструкторы отрабатывали посадку на транспортные самолеты, в то время как на аэродроме продолжали взлетать боевые машины — четверка за четверкой — и вызывать споры.

«Просто тренировочные полеты», — ставил диагноз один из парашютистов, провожая глазами «фантомы» и «супермастеры», ринувшиеся на юг, как коршуны.

«А я тебе говорю, началась война», — уверенно возражал другой, тем не менее не догадываясь, что в это самое время самолеты Цахала ведут атаку на египетские аэродромы.

Снова и снова строились на поверки готовности. «Напряжение, кажется, было уже выше всяких человеческих сил, — рассказывает один из солдат. — Нам ничего не говорили, это злило и раздражало. Мы хотели, наконец, знать, что же, черт возьми, происходит».

В пять минут восьмого — тотчас после того, как генштаб подтвердил начало военных действий, Моти отправил своему заместителю депешу:

«Война началась! Дай команду спустить в подразделения приказ».

Сирена разорвала воздух резким сигналом тревоги. Люди сновали между деревьями пардеса[3], проверяли снаряжение, разгружали бомбы, гранаты и боеприпасы.

По тропинкам пардеса, оседая под тяжестью взрывчатки, двигались грузовики отдела боепитания. Командиры рот, занятые по горло приготовлениями, одновременно торопили солдат позаботиться об укрытиях под деревьями на случай бомбежки. Время от времени усиливающийся вой сирен сотрясал воздух.

Тем временем появились представители парашютной школы и взялись за последние приготовления к погрузке полков на самолеты. Парашютное снаряжение было уложено по нагрудным ранцам, и парашютисты-инструкторы обходили полк за полком, роту за ротой, удостоверяясь в полной готовности. «В эти минуты нервная нагрузка каждого, — по словам замком- брига, — достигла предела».

Но вот сирена смолкла. Тишина. Сотни возбужденных бойцов залегли по своим окопчикам. Кто-то прильнул к транзистору. «Говорит «Кол-Исраэль», вторая программа. Восемь часов десять минут по израильскому времени. Слушайте сообщение представителя Цахала. Сегодня, с ранних утренних часов завязались упорные бои между воздушными и бронетанковыми силами Египта, двинувшимися на Израиль, и нашими вооруженными силами, дающими противнику отпор».

Командиры рот все еще склонялись над картами и производили последние расчеты. Никто из них пока не посвятил своих солдат в тайны предстоящей операции.

Напоследок ко всем трем командирам полков поступила депеша Моти. Наконец-то им предлагалось довести содержание боевого приказа до личного состава. Один из них, Узи, собрал людей и расстелил перед ними карту. Воцарившееся напряженное молчание подчеркнуло энергичный голос командира: «Неделями готовились мы к этому дню, и вот он наступил. Этой ночью вас сбросят далеко над вражеской территорией, чтобы атаковать противника с тыла. С наступлением темноты вы спуститесь на дюны, развернетесь в боевом порядке, преодолеете пески поротно и выйдете к вражескому городу, чтобы его штурмовать, захватить и остановить отступление танков. Теперь остается проявить терпение и дождаться старта наших «нордов». В вас я уверен на все сто процентов. С заданием вы справитесь, как положено».

«Как объяснить, что значило для нас это задание? — говорит Моти. — Надо понимать, что для парашютистов боевой десант — это верх мечты. Мы оставили полки рассредоточенными в поле, а сами со штабными офицерами засели перед телефоном — ждать, когда поступит приказ начинать операцию. Трудные были часы. Когда наступает время действий десанта, тогда дело за нами. Но пока этого дождешься, проходишь все семь кругов ада. Сидели, ждали и поминутно пере-спрашивали себя: «Состоится или не состоится?»

*