Битва за Рим

Они отправились на восток в начале января, когда еще можно было путешествовать по морю. Сулла взял с собой небольшой отряд ликторов (дюжину, согласно своему проконсульскому империю), а также секретарей, писцов и государственных рабов, сына, не помнившего себя от радости, и Ариобарзана Каппадокийского вместе с его матерью Лаодикой. Стараниями принцепса сената Скавра его снабдили достаточными средствами для ведения войны; после длинного разговора с Гаем Марием он знал, как ему действовать.

Из Тарента они приплыли в греческие Патры, оттуда в Коринф, переехали посуху в Пирей Афинский, из Пирея поплыли на Родос. Для плавания с Родоса в Тарс Сулле пришлось нанимать судно, так как с наступлением зимы регулярная навигация прервалась. Поэтому до Тарса экспедиция благополучно добралась лишь к концу января, ничего не повидав в пути, кроме нескольких морских портов и верфей, а также нескончаемой морской глади.

После появления в Тарсе Мария три с половиной года назад там ничего не изменилось, как и в Киликии, все еще томившейся неизвестностью. Приезд наделенного широкими полномочиями наместника устраивал и Тарс, и Киликию, поэтому, едва Сулла обосновался во дворце, в его распоряжении оказалось множество полезных людей, многих из которых привлекала мысль о щедром армейском жалованье.

Однако Сулла знал, кто нужен ему больше всего, и счел добрым знаком, что этот человек не торопится искать милости нового римского правителя, а занимается своим делом, то есть командует ополчением Тарса. Звали его Морсим, а рекомендовал его Сулле Гай Марий.

– Отныне ты освобожден от прежней командной должности, – дружески обратился Сулла к Морсиму, когда тот явился по требованию наместника. – Мне нужен здешний человек, который поможет набрать, обучить и экипировать четыре наемных легиона, прежде чем весеннее тепло откроет перевалы, ведущие внутрь страны. По словам Гая Мария, такой человек – ты. Ты согласен с этим?

– Да, я именно такой человек, – без раздумий ответил Морсим.

– Погода здесь подходящая, это хорошо, – сразу взял быка за рога Сулла. – Всю зиму мы сможем учить наших солдат военному делу, если наберем сто́ящих людей и как следует их экипируем, чтобы они не уступали войскам Митридата. Это возможно?

– Без всякого сомнения, – ответил Морсим. – Желающих наберется много тысяч, больше, чем тебе понадобится. Воинская служба влечет юношество, но здесь уже давным-давно нет армии! Если бы не внутренние распри и не вмешательство Понта и Армении, Каппадокия могла бы вторгнуться сюда и завоевать нас, когда пожелала бы. На наше счастье, Сирии тоже не до нас. Своим существованием мы обязаны чуду.

– Фортуне! – подхватил Сулла со зловещей ухмылкой и обнял за плечи сына. – Фортуна мне благоволит, Морсим. Настанет день, когда я назовусь Феликсом. – Он прижал к себе Суллу-младшего. – Однако прежде, чем минует еще один солнечный день, пусть это и зимнее солнце, я должен сделать одно чрезвычайно важное дело.

Тарсийский грек выглядел озадаченным.

– Могу я быть тебе полезен, Луций Корнелий?

– Полагаю, да. Подскажи, где мне приобрести хорошую широкополую шляпу, которая не разлезется за десять дней.

– Отец, если шляпа для меня, то знай, я не стану ее носить, – сказал отцу Сулла-младший по дороге на базар. – Шляпа! В них ходят только старые невежественные крестьяне.

– И я, – с улыбкой бросил Сулла.

– Ты?

– На войне, Сулла-младший, я ношу шляпу с широкими полями. Такой совет дал мне Гай Марий много лет назад, на первой войне с нумидийским царем Югуртой в Африке. «Носи ее и не обращай внимания на насмешки, – сказал он. – Пройдет немного времени, и все привыкнут». Я последовал его совету, потому что очень белокож и всегда сгораю. Я заслужил в Нумидии уважение, и моя шляпа прославилась вместе со мной.

– В Риме я никогда не видел тебя в шляпе, – возразил ему сын.

– В Риме я стараюсь не бывать на солнце. Потому и повелел в прошлом году установить над моим преторским трибуналом навес.

Оба умолкли; узкий проулок неожиданно вывел их на большую бесформенную площадь с тенистыми деревьями и множеством лавок и прилавков.

– Отец? – раздался неуверенный голос.

Сулла повернулся на зов и удивился тому, как быстро сын догоняет его ростом. Кровь Цезарей брала свое – Сулла-младший обещал стать высоким.

– Да, сынок?

– Можно и мне шляпу? Пожалуйста!

Прослышав о том, что присланный в Киликию римский наместник собирает и обучает местные войска, царь Митридат в изумлении уставился на того, кто принес эту весть, – на нового царя Каппадокии Гордия.

– Кто таков этот Луций Корнелий Сулла? – спросил он.