Блатной фольклор

Вот и все. Отшумел, отбузил навсегда,Отлюбил, сколько смог и отплакал, страдая.Небосклон зачеркнула шальная звезда,В путь последний тебя на земле провожая.Сколько звезд в темноте посылают нам светИ торопят людей к неизбежному часу.Говорят — звездный свет к нам идет много лет,Может это и так, только я не согласен.Ни врагов, ни друзей на могиле теперь.Только мать про тебя никогда не забудет!А еще над полынью заплачет апрель,Он всегда по весне приходить к тебе будет.В изголовье твоем расцвела бузина,Символично вполне — побузил ты немало!И басил нараспев: "Наливайте сполна!"Но вина, как всегда, до утра не хватало.Ты и пел про себя часто с рюмкой в руке.

Жизнь насмарку пошла по распутистым тропкам,Растворилась дождинками в мутной рекеПо граненым стаканам и маленьким стопкам.По кофейням смурным, по лихим кабакам,По квартирам чужим, на сомнительных девочекРасшвырял, расбросал ты, как деньги, годаШелухою пустых и сощелканных семечек.И носило тебя, как осиновый лист,Ты менял города, колесил, а не ездил!Для блатных — умер Северный, клевый артист,Для меня человек по фамилии Звездин.Сколько спето тобой, сколько выпито вин,Сколько было друзей и хороших товарищей,Но сдается что был и в толпе ты один,Одиноким как здесь на заброшенном кладбище.Что же нам, что же нам по законам земнымЧас у каждого свой, он пробьет в этой вечности.

Так звони же, звони, красный цвет бузины,Ты, как песня, как стон о судьбе человеческой.

Как-то раз пьяный вдребезги…

Как-то раз пьяный вдребезги,Бражку пить я не стал.Потянуло на подвиги —Я от бабы сбежал.Помню ямы и рытвины,От жены уходил,В кабаке под закрытиеТриста грамм засадил.Настроенье прибавилось,Вот и то, что искал.Мне чувиха понравилась,Ну и к ней я пристал.Было зябко и холодно,Мелкий дождь моросил.

Мы случайно с ней встретилисьНа стоянке такси.Были шансы уменьшеныПознакомиться с ней,Мне ж подобные женщиныСнились только во сне.Ну а эта красавицаС сигареткой в зубахНе могла не понравиться,Помню, взял даже страх.Оставалось представитьсяДжентельменом лихимИ, стараясь понравиться,Я читал ей стихи.Но влюбленная логикаПодсказала наить:Что без яркого подвига

Мне здесь неча ловить!И, как Гамлет Шекспировский,Как нежней я спросил:

"Вам, простите, не в Кировский?

Я поймаю такси."

Как дите непорочное,Улыбнулась она.В это время полночноеВышла сука — луна.И при свете мерца-ющем[6]Враз икать перестал.Дорогие това-рищи!Я жену в ней узнал.Провалиться осталося,Хмель покинул меня…Предо мной улыбаласяДуська, баба — ик! — моя!

Грустная вокзальная