Блаженство

Степей свалявшаяся шкура,Пейзаж нечесаного пса.Выходишь ради перекура,Пока автобус полчасаСтоит в каком-нибудь Безводске,И смотришь, как висят вдалиКрутые облачные клецки,Недвижные, как у Дали,Да клочья травки по курганамЗа жизнь воюют со средойМеж раскаленным ДжезказганомИ выжженной Карагандой.

Вот так и жить, как эта щетка —Сухая, жесткая трава,Колючей проволоки тетка.Она жива и тем права.Мне этот пафос выживанья,Приспособленья и труда —Как безвоздушные названья:Темрюк, Кенгир, Караганда.Где выжиданьем, где напором,Где – замиреньями с врагом,Но выжить в климате, в которомВсе манит сдохнуть; где кругом —Сайгаки, юрты, каракурты,

Чуреки, чуньки, чубуки,Солончаки, чингиз-манкурты,Бондарчуки, корнейчуки,Покрышки, мусорные кучи,Избыток слов на че– и чу-,Все добродетели ползучиИ все не так, как я хочу.И жизнь свелась к одноколейкеИ пересохла, как Арал,Как если б кто-то по копейкеТвои надежды отбиралИ сокращал словарь по слогу,

Зудя назойливо в мозгу:– А этак можешь? – Слава Богу…– А если так? – И так могу…– И вот ты жив, жестоковыйный,Прошедший сечу и полон,Огрызок Божий, брат ковыльный,Истоптан, выжжен, пропылен,Сухой остаток, кость баранья,Что тащит через толщу летОдин инстинкт неумиранья!И что б тебе вернуть билет,Когда пожизненная пытка —Равнина, пустошь, суховей —

Еще не тронула избыткаБлаженной влажности твоей?Изгнанники небесных родин,Заложники чужой вины!Любой наш выбор несвободен,А значит, все пути равны,И уж не знаю, как в Коране,А на Исусовом судеРавно – что выжить в Джезказгане,Что умереть в Караганде.

Дневное размышление о божием величестве

Тимуру Ваулину