Боги войны

– Верно! Летом Карачин остров вода окружает, через неё татары к нам не сунутся. А зимой по всему озеру мы вокруг острова ловушек наделаем. Тут и там лёд пробьём да снежком присыплем. Знаем, как надо! Коли сунутся – мало не покажется! А сами тонуть не будут – мы им поможем. Но если хотим переехать, други, то надо поторопиться!

– Коли надо, то и поторопимся, верно, атаман? – спросил Мещеряк.

– Добро, – окончательно решил Ермак. – Спасибо этому дому, пойдём к другому.

Близилась к концу осень 1583 года от Рождества Христова. Именно в те дни, когда казаки решили переехать из Кашлыка на Карачин остров, в Москву наконец-то въезжало казачье посольство из Сибири с добрыми вестями…

3

Царь Иоанн Грозный, давно ставший ужасом Руси, вдосталь налетавшийся над ней Змеем Горынычем, опаливший всю свою великую державу огнём опричнины, был стар. Не возрастом – душой, сердцем, обликом! А было-то ему всего пятьдесят три года! Иные князья да бояре в этом возрасте молодцами скачут – с коня да в баньку, к девкам дворовым, из-за пиршественного стола да на поле боя – рати водить! А вот Иоанн Грозный сдавал и становился хуже месяц от месяца. Царь пожелтел лицом. Черты его заострились донельзя, под глазами пролегли чёрные тени. Тело монарха зудело от чесотки, потряхивало руки. «Хуже покойника», – шептались у него за спиной. Поговаривали, что царь решил принять постриг. «У того, кто его грехи считать станет, сердце не сдюжит», – судачили придворные. Семь жён поменял царь! Третья, совсем молодая, скончалась через пару недель после свадьбы. Такое увидела и поняла, в такое окунулась ранимая девочка, дворянская дочь Марфа Собакина, что зачахла в считанные дни. Конечно, её смерть на яд списали, но сам-то царь знал: всё живое гибнет рядом с ним! Ничего не остаётся! И вновь трезвонила Москва колоколами в помин ещё одной несчастной души.

Когда в столицу прибыло посольство из Сибири, а было это в начале осени 1583 года, Иоанну Васильевичу Грозному земной жизни оставалось немного – меньше года. Москва только что вышла из страшной Ливонской войны, длившейся долгих двадцать пять лет и опустошившей Русь. От Волги до Севера и от Камня до Оки бунтовали черемисы. Это была ещё эпоха и черемисских войн! Они продолжались уже десятилетия, но с новой силой вспыхнули сразу после того, как Русь стала терпеть одно поражение за другим и на всех фронтах, когда злые языки уже говорили о том, что государство не сдюжит и близко к распаду. Казанские татары многое сделали для того, чтобы разбередить черемисов и настроить их против Москвы. Казань хотела вернуть себе свободу! Вновь хотела нападать на Русь, грабить, десятками тысяч тащить в полон! И черемисы могли помочь ей в этом! Именно третье черемисское восстание, вылившееся в новую затяжную войну, и заставило Иоанна Грозного на любых условиях выйти из Ливонской баталии и поскорее перебросить оставшиеся войска на Волгу и в Предуралье. Тем более с черемисами вошёл в контакт крымский хан Мехмет-Гирей. Три армии под командованием князей Воротынского, Хворостинина, Мстиславского, Курлятева, Шуйского, Туренина и других русских полководцев ушли на битву с черемисами. А те, не умея воевать большой силой, не владея тактикой европейской войны, вели ожесточённую войну партизанскую. Они вырезали русских где только могли. Дрались за каждое своё лесное или горное селение! Не хотели под Москву! А русские шли с огнём и мечом по их землям. Жестоко? Да. Несправедливо? А вот тут – как сказать! Как ни верти, а черемисы, абсолютно несамостоятельные, были игрушками в руках татар – и казанских, и крымских в первую очередь. И оставались бы незаживающей язвой в самом центре Руси. Наконец, они были тоже частью Золотой Орды и не могли остаться в стороне от политики разрастающегося Русского государства, как и Казань, и Астрахань, и Сибирь, и Ногайская Волга, и Крым. Уже больше века шёл великий передел улуса Джучи – и никто не мог оказаться в стороне от этих событий, от двух центров со своим мощным притяжением – прежнего, татарского, и нового – русской Москвы.

Притяжение к русской столице брало верх. Но каких это требовало усилий!

Незатухающие черемисские войны оказались чересчур страшны. Даже татары смирялись куда легче перед Москвой и становились ее друзьями! А тут – воля или смерть! В 1582 году всё было так серьёзно, любой проигрыш мог обернуться такой трагедией, что Иоанн Грозный приказал двух своих лучших полководцев – Дмитрия Хворостинина и Ивана Воротынского – за неудачу на поле боя унизить, как только можно.

– В бабьи платья их! – приказал царь. – И муку молоть! Жернова крутить!

Воля государя – закон! Двух маститых полководцев слуги царёвы нарядили в женские платья, и вот они перед всем миром, перед своими армиями, крутили жернова и мололи муку! Плакали от обиды и ярости, но мололи!