Богиня в бегах

Ее приключение заканчивалось: блуждание в трех соснах привело ее к пропасти, куда было страшно глянуть – кружилась голова. Вот Полина и не торопилась. Она шажок за шажком приближалась к пугающей бездне, ощущая ее губительный холод. Ее жизнь больше никогда не станет прежней: не будет больше ежедневных ритуалов по уборке дома, готовке и завязыванию галстука. Ее муж нашел другую женщину, хрупкую и нежную, как сама жизнь, заключенная в упорном стебельке, пробивающем асфальт. Гордая Светлана Соболь, балерина, не сумевшая покорить Большую сцену, ты смогла покорить, как тебе кажется, Большого Мужчину.

Ваша любовь должна распуститься под южным небом, под бриллиантовым ожерельем Млечного пути, под песни вечности, исполняемые волнами теплого океана.

Ваша жизнь должна стать идеальной: ты – надежный тыл, красивая и безответная, с двумя кудрявыми крохами на руках, он – добытчик, исполнитель желаний.

Все должно быть так, правда, Глеб?

Но где же в этой истории место твоей первой жены, Полины? Какова ее роль? Остаться брошенной в огромном доме, сидеть там, седея от переживаний, и отправиться в психушку, когда приедут приставы опечатывать дом и изымать имущество? Стать сумасшедшей теткой, невнятно доказывающей, что ее муж вот-вот вернется из Лондона, из командировки, – людям в белых халатах? Куда она должна отправиться – по задумке счастливого новобрачного?

Полина спустилась вниз, отдала ключи от номера.

– Всего хорошего, приезжайте к нам еще, – сказала девушка-администратор, отдавая ей паспорт.

– Спасибо.

Полина отошла от стойки и раскрыла свой паспорт на интересующей ее страничке. Потом пролистала остальные. Еще и еще раз.

Она не была замужем.

Пять лет, что ее паспорт пролежал в ящике стола, совершенно ненужный, он хранил простенькую истину, которую Глеб даже не счел нужным особо скрывать. Она не была замужем. У нее были фото, люди кругом твердили ей, что вот он, ее замечательный муж, и ей не приходило в голову полезть проверять это в документах.

Ее обманывали все: Марго, с упоением рассказывавшая, как до упаду плясала на свадьбе; Карл Валерьянович Шелепа, представлявший ей Глеба как супруга; ей врал сам Глеб, предоставивший ей вместе с легендой о замужестве семейное гнездо, свитое по всем правилам.

Мир вокруг был настолько убедителен, что Полина, ощущая себя в нем слабым птенцом, не посмела даже поискать подтверждений окружающей ее реальности.

Ей было страшно оказаться еще глупее и никчемнее, чем она была: а была она беспомощной жертвой троих человек, убеждающих ее, что черное – это белое.

Все ее сомнения и переживания были всего лишь легкими протестами интуиции, которую Глеб всегда высмеивал, ее личность боялась подать голос даже тогда, когда ей пришлось лечь в постель с мужчиной, которого она отторгала всем своим телом, всем своим существом.

Восхищенный шепот подруги. Убедительнейшие встречи с психиатром. Сам Глеб, смеющийся над ее страхами: девочка моя, ну как ты можешь так думать?..

Полина готова была закричать.

Час назад обрушилась вся ее жизнь: словно ледокол прошелся по бескрайней белизне, расколов ее на острые куски, и черные провалы ледяной воды закачались под ногами.

Теперь разрушалась сама Полина: ее обманывали! Ее все обманывали! Трое взрослых людей вершили ее жизнь, таская ее за нитки, словно марионетку! И под их управлением она послушно моталась туда-сюда, боясь сказать лишнее слово!

Марго бы вытаращила глазищи и сказала: «Полька, ну ты и дура!», Шелепа бы покачал головой: «Вам, Полина Александровна, все еще нужен покой…», а Глеб… а Глеб бы обнял и поцеловал, посмотрел на нее нежным туманным взглядом, и ей бы стало стыдно, что она не верит ему!

Глеб не просто обманул ее. Он украл ее жизнь. Он каким-то образом стер ее память, припрятал ее в домике за городом, словно вещь. Он уничтожил ее прошлое.

Единственное, чего он не смог от нее добиться: рождения ребенка. Тут Полина была непреклонна. Вот что такое папка «Семья» – это надежда Глеба на будущее. Он попробовал создать себе Галатею один раз, и проба почти удалась, но все же – почти, и значит, ему нужен был новый материал, чтобы еще одно изваяние взирало на него с восхищением и трепетом.

Он выбирал: Аглая ли – энергичная и самостоятельная женщина-управленец? Ангелина ли – яркая красавица с сильным характером? Анна ли – мудрая и бесконечно прекрасная в ореоле восточных тайн? Или – маленькая хрупкая танцовщица, нежная, словно балерина из сказки про стойкого оловянного солдатика?

Он примерял им имена и одежду. Анне – вычурное имя Мальвины, Свете платье цвета шампанского. Он видел их, как скульптор видит свое творение еще задолго до того, как резец коснется мрамора.

Кому лучше всего подошла бы роль той недосягаемой Мадонны, которую Глеб лелеял в своих мечтах? Конечно же, одинокой, спрятавшейся от неудач, живущей на отшибе от семьи, талантливой Светлане.

Если все так, как вдруг с кристальной ясностью представилось Полине, то несчастная Светлана в еще большей опасности, чем казалось: девушке не просто достался обманщик-двоеженец, на ее пути встретился похититель жизней!