Читаем «Бой абсолютно неизбежен»: Историко-философские очерки о книге В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» полностью

1 августа 1905 года Ленин писал Луначарскому из Женевы: «Посылаю Вам новую брошюру Плеханова. Как мелки его выходки и „уколы“ против махистов! Для меня они тем досаднее, что, по существу, критика Маха мне кажется у Плеханова верной. Думаю написать статейку: „Новое выступление Г. Плеханова“» (47,51).

В этом письме Ленин имел в виду второе издание брошюры: Энгельс Ф. Людвиг Фейербах. Перевод с немецкого Г. Плеханова. С двумя приложениями, с новыми объяснительными примечаниями и с новым предисловием переводчика. Женева, 1905. В своем предисловии к этой брошюре Плеханов упрекал русских последователей Маха в незнании и непонимании философии марксизма[76].

Как видим, Ленин собирался сам откликнуться на предисловие Плеханова, но так и не сделал этого.

В № 2 «Дневника социал-демократа» (август 1905 года), вновь указывая на факт наличия среди большевиков сторонников махизма, Плеханов в статье «Выбранные места из переписки с друзьями» опять попытался обвинить Ленина в «беззаботном» отношении к вопросам философии: «Я прекрасно знаю, что литературная группа „Вперед“ состояла не из одних только

критиков Маркса“. Мне очень хорошо известно, что в центре этой группы стоял Ленин, для которого Мах и Авенариус в самом деле – чуждые „сюжеты“. Но ведь для него чужды и все прочие философские „сюжеты“, ибо по части философии он всегда был совершенно беззаботен». Сползая на узкофракционную позицию, Плеханов всячески старался уколоть Ленина: «…как знать? – может быть, и сам марксист Ленин начал понемногу поддаваться влиянию окружающих его махистов. Что касается до меня, то признаюсь, что я… объяснял себе многочисленные промахи газет „Вперед“ и „Пролетарий“ именно этим вредным влиянием на „самого“ сгруппировавшихся вокруг него „критиков Маркса“»[77].

16 августа 1905 года Н.К. Крупская писала М.М. Литвинову из Женевы в Ригу: «Вчера вышел № 2 плехановского „Дневника“. Только было пробежала его. Весь номер наполнен руготней против Ленина… опять фигурируют Мах и Авенариус и т.п…»[78]

В тот же день она сообщала в Томский комитет партии: «Брошюра („Дневник социал-демократа“, № 2. – А.В.) написана в архи-груборугательном тоне и главным образом все же направлена против Ленина, Маха и Авенариуса…»[79] 21 августа Крупская писала в Тифлисский комитет партии: «Вышел № 2 плехановского „Дневника социал-демократа“. Полон злобных выходок против Ленина… Утверждает, что Ленина испортили уже окружающие его последователи Маха и Авенариуса…»[80]

23 августа 1905 года В.В. Воровский писал Ленину: «Вообще вся его статья[81] – характерное плехановское гаерство: не возьму аргументом – совру аргумент; не удастся соврать – сострю; не удастся сострить – пущу инсинуацию. А этот намек на эмпириомонизм – автором и единственным литературным защитником его является Богданов – разве это не гнусность? Тьфу, как они все изгадились!»[82]

В одном из писем этого времени (между 15 и 19 августа 1905 года) Ленин сообщал Луначарскому о своем намерении засесть за ответ Плеханову: «Его надо разделать вовсю…» (47, 58).

В сохранившихся двух набросках работы Ленина «Плеханов и новая „Искра“»[83]

затрагивался и философский аспект их разногласий. По поводу выдвигавшихся Плехановым обвинений в мнимой «беззаботности» по части философии, представлявшихся Ленину «ненужными придирками», «ненужными помехами выяснения вопроса», он замечал: «Contra[84] Ортодокс». Тут кроется, очевидно, то возражение, что именно он, Ленин, дал в свое время, а именно в 1903 году, Аксельрод (и она это в статье сама подтвердила) совет-поручение написать статью против Богданова.

Луначарский в письме Ленину (между 22 августа и 5 сентября 1905 года), извиняясь, что до сих пор не выслал окончания своих статей о массовой политической стачке для «Пролетария», объяснял это тем, что он теперь захвачен первой главой большой легальной статьи под заглавием «Философские предпосылки марксизма». «…Глава, о которой я говорю, – сообщал он, – называется: „Два материализма, или Дитцген против Бельтова“. Глава эта скоро будет окончена. Статья, кроме того, будет касаться и Богданова во второй главе: „Эмпириокритицизм и эмпириомонизм“… Вся эта очень трудная и очень увлекательная работа отнюдь не помешает моей работе в „Пролетарии“ и задуманным брошюрам»[85].

И далее: «Плеханов злится. Очевидно, боги решили погубить его, ибо отняли у него разум. С нетерпением жду Вашего ответа[86]. После него, быть может, я со своей стороны сделаю пару замечаний. О философии в нелегальной печати – ни гугу! Но в легальной – держитесь, почтенный метафизик-спинозист! Мы вас вашим же (и нашим, конечно) Энгельсом и учеником его Дитцгеном и собственными вашими ученическими противоречиями допечем!»[87]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное