Бояться нужно молча

– Извините за беспорядок, – морщится он, пряча руки в карманы. – Моя мать вчера умерла, Ларс. Она хотела, чтобы я вас отблагодарил. Да простят меня небеса, но я не скажу вам спасибо. Всего ужасного. Надеюсь, не свидимся, – говорит он и ныряет в полумрак коридора.

Паук отпускает Ольви. Или… Ольви отпускает паука.

– Я догоню его. – Ник устремляется следом.

– Подождите в холле! – кричу я.

Мне нужно задать последний вопрос, но Ларс меня опережает:

– Что у тебя на шее, девочка? – Он бросает планшет Хло, и та сует его в ящик стола.

– Не ваше дело. – Я прячу кулон под толстовку.

– «Не мое дело» напоминает флешку для душ. Где ты ее взяла?

– Какая разница?

Ларс внезапно начинает хохотать.

– Девочка, если бы я хотел, то уже отобрал бы ее у тебя. Спрашиваю еще раз: откуда?

– Из второго блока.

– Лет эдак пятнадцать назад? – догадывается он.

– Откуда вы знаете?

Где заканчивается ваша паутина?

– Я отличаю свои ранние работы от теперешних. Та, что у тебя, – бракованная: души могут терять память или, чего доброго, вообще не устанавливаться на тела.

– Внутри кто-то есть?

Кулон тяжелеет, леденеет и вообще уже не кажется мне таким родным. Нет, мой дом чересчур тесен для чужого мира.

– Я не настолько сволочь, чтобы разбрасывать души где попало. Они все в шкафу.

Слава небесам.

Облегченно выдохнув, я продолжаю:

– Вы записываете людей через индикаторы?

– Конечно, – подтверждает Ларс. – Главное – вставить флешку в запястье.

– А зачем вам игровые автоматы?

– Чтобы совершенствоваться и сравнивать души.

– Вы имели в виду красть? – поправляю я.

– Нет, девочка. Сравнивать.

Что ж, хорошо. Напросились.

Я шумно втягиваю воздух и выдаю последний вопрос:

– За что вас выгнали с работы?

– За особые заслуги.

Он отвечает слишком резко, слишком безразлично. Вот оно, его слабое место. Настало мое время читать.

– Что вы натворили?

– Это важно?

О, ваша паутина не так прочна, господин паук. Как интересно.

– Почему я должен отчитываться перед незнакомой девчонкой? – Ларс подходит ко мне вплотную.

– Перед незнакомой? – С сарказмом фыркаю я. – Заблуждаетесь. В игровых автоматах хранится обо мне многое.

– Автоматы нужны для исследований.

– А что, если я предложу Семерке принять новый закон? К примеру, о запрете на копирование душ. Как вам?

– Хорошо, – закатывает глаза Ларс. – Пятнадцать лет назад я совершил… ошибку. Да зачем тебе это, черт возьми?

Я обожаю читать. Вот зачем.

– Ладно. Я провинился перед другом, – помедлив, сдается он. – Заигрался с экспериментами. С тех пор мы с Оскаром не общаемся.

– С Оскаром?

Шуршат, шуршат разорванные ниточки. Муха победила паука.

– Т… Ты его… знаешь? – заикается Ларс.

– Мы работаем вместе.

Он нервно цокает.

– Над чем?

– Программы пиш…

– Хло, найди ее!

«Молодчинка» ныряет в шкаф и достает шкатулку размером с ладонь ребенка.

– Отнеси ему это, – просит ученый.

– Что в ней?

– Какая тебе разница, золотце?

Не успеваю я ответить, как Ларс хватает меня за запястье и вставляет синюю флешку.

– Что это?! – Я пытаюсь высвободиться – бесполезно.

– Программа-страховка. Не отдашь шкатулку сегодня – обнулишься. Вскроешь – обнулишься. Уяснила?

Черт.

– Что б я еще раз согласилась! – багровею я, наконец вырвавшись.

– Благодарю, – надменно хмыкает ученый. – И… Передай Ольви мои соболезнования.

– Возможно, вам стоило сказать это, когда он был здесь?

Я прячу шкатулку в карман и выбегаю из лаборатории. Боковым зрением замечаю, что мне машет Хло. Прощай, молодчинка. Прощай, паук.

Всего ужасного. Надеюсь, не свидимся.

На первом этаже, в холле, меня ждет только Ник.

– А где…

– Ему нужно время.

– После такого любому нужно время, – соглашаюсь я.

Вчерашняя легкость обросла чешуей. Я не знаю, куда деть руки, не представляю, что ответить. Мне страшно быть нормальной. Ник несправедливо добр.

Несправедливо.

– Ларс хоть и сволочь, но кое-что я для себя выяснил, – резюмирует он.

– О чем ты?

– Не забывай, я прогер-изобретатель. – Ник на миг умолкает, напрягается. – Звонила Альба. Она готова к походу, так что сегодня ночью мы будем уже за городом.

– Это… отлично.

Мы прощаемся на улице, прижатые толпой к стене Университета.

– До вечера. – Я делаю шаг к дому, но тут же замираю. – Хорошо, что ты с нами, Ник.

– Хорошо, что ты знаешь, что я с вами.

Оставшуюся часть дня я собираю рюкзак. Еда, запасная толстовка, зарядка для планшета – все на месте. Кир без конца звонит мне, и я снова и снова обещаю, что буду осторожна. К вечеру я получаю сообщение от гостя из прошлого с подробным планом действий. «Выучи наизусть, солнышко», – дописывает он спустя некоторое время.

Мысленно повторяя наставления Оскара, я надеваю теплые штаны, свитер и пояс с блестками. Бросаю в рюкзак шкатулку. Несусь к кабинам.