Болото (ЛП)

Двор зарос до неузнаваемости. Розы вонзили свои колючие когти во все, роняя на землю лепестки, словно капли крови. Виноградные лозы взбирались по железному забору, окаймлявшему двор, душили его, пока он не превратился в стену кишащей зелени. Юджин пробирался сквозь заросли, шипы цеплялись за его брюки, и расцарапывали руки до крови. Слева от двора, за воротами, намертво запертыми дикой лозой, находилось кладбище. За буйством океана зелени, надгробия были едва видны. Грубые лианы разодрали ладони Юджина, пока он карабкался на ворота, но он спрыгнул на другую сторону живым и невредимым. Его родители были похоронены бок о бок в пятом ряду, и он пошел именно к ним, мимо неподвижных и безмолвных надгробий и памятников.

Гудение на кладбище стало громче, будто невидимая стена между реальностями начала истончатся. Вода подбиралась к церкви, угрожая затопить без следа.

— Я рад, что ты не видишь это место сейчас, — слова приглушенно слетели с губ, когда он провел пальцем по буквам на могиле матери. — Знаю, тебе здесь никогда не нравилось, но я рад, что тебе не придется видеть, как это исчезает вот так.

Могильник молчал. Гудение непрерывно сверлило его виски, как назойливое насекомое. Юджин почти слышал в гудении голос, пробивающийся сквозь пелену нестройных звуков, зовущий его по имени с возрастающей настойчивостью. Земля под ногами была влажной. Кладбище будет первым, что исчезнет в болоте. Паводок пробудит мертвецов ото сна, кости поднимутся на поверхность и течение унесет их далеко от их священных домов. Такое случилось в 1927 году, когда разлилась Миссисипи. Единственная разница заключалась в том, что тогда люди озаботились и попытались остановить это и на время покинули Шанларивье.

Могильная плита Мэри Бет находилась несколькими рядами дальше. Юджин, кончиками пальцев огладил верхушки плит, встречающихся на пути, словно ища поддержки от грубого царапающего кожу камня, ощущая легкое онемение под кожей. Сорняки хватали его за лодыжки, пытаясь удержать на месте, вода просачивалась сквозь швы ботинок, но игнорируя агрессию природы, он шел дальше.

Ее надгробие было маленьким, с закругленным верхом и высеченным ангелом на лицевой стороне, хотя детали почти стерлись. Юджин опустился на колени, мох просел под его весом, и вода пропитала штанины.

«Мэри Бет Бирн, 1907-1918. Ангел, который покинул нас слишком рано».

Большие серые глаза и водопад темно-каштановых волос, ниспадающих на ее плечи идеальными волнами. Она была так молода. Юджин прикоснулся кончиком пальца к ее имени, гудение усилилось тысячекратно, раскалывая его голову. Потерев висок, он зажмурился от боли. Сквозь прикрытые веки он вновь увидел ее: шелковый бант, иссиня-бледная кожа, обвиняющий взгляд запавших глаз… Она подняла руку, всю в темных пятнах и указала на него, беззвучно произнося какое-то слово безгубым ртом. Юджин шарахнулся от могилы, оперевшись на окровавленную ладонь и распахнул глаза. Белое, тусклое солнце неумолимо палило. За спиной Юджина протока становилась все шире, сочась темной жижей. Юджин вздрогнул и поднялся на ноги, стараясь больше не прикасаться к каменной плите. Он решил оставить кладбище позади, и перелез через ворота, чтобы в последний раз вернуться в церковь.

XVI

Юджин сидел на скамье посреди церкви. В Шанларивье не осталось бога. А даже если бы остался, Юджин вряд ли заслуживал божественного внимания, но он все равно пытался молиться. Хотя бы за Анжелику, если больше не за кого. Скорей всего, она бы посмеялась над ним. Закрыв глаза, он сосредоточился на мелких искорках, пляшущих за красной пеленой век.

— Отче наш, сущий на небесах… — начал Юджин, но не смог закончить. Он опустил руки. Деревянная скамья гудела под прикосновением.

— Почти все, — сказал Джонни.

Юджин поднял взгляд. Уокер вошел через парадную дверь, вальяжно вышагивая по проходу, засунув руки в карманы, словно ему плевать на весь мир.

— Ты просто оставишь ее там, на дороге? — глухо спросил Юджин.

— По-моему, это такое же подходящее место, как и любое другое.

— С твоим последним подельником тоже так было?

Джонни склонил голову набок, будто не понимая, кого имел в виду Юджин.

— Парнишка, с которым ты путешествовал до Анжелики. Он тоже наглотался пуль, когда ты его не отпустил?

— Не все созданы для такой жизни, — туманно ответил Джонни.

— Или не все созданы для тебя.

Уокер лишь развел руками.

— Если кто-то заключает со мной сделку, обещая свою компанию взамен, не понимая, во что ввязывается, это вряд ли моя вина.

Юджин уставился на него.

— Когда она сказала мне ничего не принимать от дьявола, она имела в виду тебя, не так ли?

Джонни пожал плечами, неторопливо подошел к кафедре и облокотился на деревянный выступ.

— Ты уже со всеми попрощался?

— Больше не с кем прощаться.