Большевистское подполье Закаспия

Дальнейшие события в Закаспии покажут революционизирующую силу решений съезда, подкрепленных организаторской и массово-политической работой большевистского подполья. Коммунисты, сосредоточивая в своих руках руководство профсоюзами, поведут активную борьбу против агентуры буржуазии в революционном движении, мобилизуют трудящиеся массы па активные политические выступления.

Уже в апреле, вскоре после съезда профсоюзов, по Закаспию прокатилась волна протестов. В Красноводск объединенный комитет профессиональных союзов потребовал освободить политических заключенных из тюрем Красноводска и Энзели. Объявили забастовку железнодорожники Казанджика, которыми руководил стачечный комитет во главе с председателем профсоюза Л. Афанасьевым, к тому времени полностью перешедший на политическую платформу большевиков.

Утром 27 апреля гудок созвал рабочих и служащих поселка в железнодорожный клуб. Здесь казанджикские подпольщики П. Васильев и Е. Ф. Пашетных в своих выступлениях клеймили позором предателей рабочего класса — эсеров и меньшевиков и стоящие за их спиной силы внешней и внутренней контрреволюции. Яркую речь произнес Л. Афанасьев. Под бурные аплодисменты собравшихся он заявил, что преступно молчать, когда в тюрьмах томятся братья по классу, и потребовал от правительства немедленного освобождения всех политических заключенных. О своем решении — прекратить движение поездов (за исключением пассажирских), пока не будут удовлетворены требования бастующих, — казанджикцы разослали телеграммы во все профессиональные союзы, а также «Комитету общественного спасения».

По планам большевистского подполья забастовку железнодорожников Казанджика должны были подхватить рабочие Кизыл-Арвата во главе с В. Гудсковым. Но и здесь изменническую роль сыграли эсеры и меньшевики [38]. Зная о решениях бакинского съезда профсоюзов, они организовали в Кизыл-Арвате большой добровольческий отряд, который расставили по всему городу, чтобы не допустить выступления рабочих. Для устрашения большевистски настроенных рабочих в Казанджик из Ашхабада срочно прислали «чрезвычайный» отряд во главе с офицерами контрразведки, которые вначале арестовали большевиков, рабочих, а затем и эсеро-меньшевистских лидеров⁴³.

Так белогвардейщина восстанавливала против себя даже своих единомышленников, изолировалась почти от всех слоев общества.

Но наиболее оголтелые эсеры и меньшевики, скатившиеся в болото реакции, не унимались. На первомайскую демонстрацию 1919 года, организованную большевистским подпольем Ашхабада, контрреволюционные силы ответили враждебной антиманифестацией. Примечательно, что в то время, когда соотношение сил менялось в пользу большевиков, росла сознательность народных масс, внутренняя контрреволюция все чаще оказывалась в обороне. Даже несмотря на разобщенность действий рабочих Закаспия, наступающей стороной уже становились революционные массы, руководимые большевиками. Наглядное тому доказательство — майский митинг в Ашхабаде и другие выступления рабочих.

Белогвардейское правительство, открыто прибегая к услугам эсеро-меньшевистских лидеров, к тому времени выпустило на волю Фунтикова и его сподручных. Действуя по инструкции своих хозяев, верный себе, экс-глава бывшего правительства призывал на митинге рабочих отказаться от намерения освободить из тюрем арестованных, поносил большевиков, которые совершали диверсии, открыто призывали ликвидировать фронт. Его поддержал Зимин. Но подпольщики — смазчик Щеглов, машинист П. Акимов — дали достойную отповедь белогвардейским ораторам:

— Говорите о пролетарском празднике, а у самих рабочие сидят в тюрьме!

По поручению И. А. Кукаева и В. К. Кулешова на митинге должен был выступить и И. К. Храбров. Но слова ему не дали. Тогда он подал в президиум лист с большевистской резолюцией. Зимин вырвал бумагу из рук председательствующего, вслух ее прочесть не решился и только раздраженно сказал:

Вот из-за таких типов… пришлось отдать англичанам в уплату за помощь Закаспийскую область на 16 лет⁴⁴.

Группа ашхабадских подпольщиков.

Слева направо в первом ряду: Г. С. Кадыгроб, И. А. Кукаев, П. Ф. Панькин, М. Кулиев, М. М. Дулин.

Во втором ряду: Н. Н. Малинина, А. Кукаев (сын И. А. Кукаева). Между 1925–1928 годами

Это демагогическое заявление опытного политикана Зимина было рассчитано па то, чтобы оправдать оккупацию англичанами Красноводска и почти всего Каспийского побережья, обвинить в том большевиков, обмануть трудящихся. И впрямь — с больной головы па здоровую!