Борис Парамонов на радио "Свобода"- 2008

Критики Фрейда вообще отказывались признавать психоанализ наукой, готовы были считать его разве что искусством, требовавшим, натурально, особого индивидуального мастерства. Признак научного знания — открытие повторяющихся явлений, допускающих количественное измерение. А психоанализ имеет дело с реальностями, не имеющими количественных характеристик, — со смутными образами сновидений и всякого рода символическими действиями. Был еще один момент, едва ли не важнейший: это пансексуализм Фрейда, говорившего, что невротические заболевания имеют причиной сексуальные расстройства. Это уже действовало не только на сознание научного гелертерства, но и на господствующую мораль. Со временем мораль радикально изменилась, в культурных странах произошла сексуальная революция, и сделал ее возможной как раз Фрейд. Об этом как-то не вспоминают, а если и вспоминают, то не ставят Фрейду в заслугу. Но зато всячески приуменьшают значимость его открытий, ссылаясь опять же на научные достижения. Новую революцию в психиатрическом лечении обеспечило развитие биохимии и основанной на ней фармакологии. Появилось целое семейство психотропных средств, сделавших возможным лечение нервных, то есть психических, заболеваний. Тут Фрейд, кажется, особенно убедительно опровергнутым: ведь это он говорил, что заблуждение прежней медицины было в ее попытках применить к лечению психических расстройств физиологические методы, тогда как эти расстройства, утверждал Фрейд, вызываются специфическими, а именно психическими причинами. Травмы психики лежат в основе таких расстройств, а психику не поправишь физиологией, нужно понять ее бездны методами проникновенного понимания. Тут и работает психоанализ, он и дает такие методы.

Выяснилось, однако, что Фрейд был не совсем прав. Развитие биохимии открыло свою истину о психических заболеваниях: они вызываются химическим дисбалансом в нервных и мозговых тканях. И этот дисбаланс можно поправить химическими же методами, специально разработанными фармакологическими средствами. И действительно, невротику становится легче, когда ему дадут правильную таблетку. Тем самым как бы и отпадает надобность в сложном, долгом, а значит и дорогом психоанализе, доступном далеко не всем. Кому дело до индивидуальных комплексов, когда какой-нибудь валиум действует сразу на всех.

Прогресс несомненен, но, как всякий прогресс, он приносит и утраты. Проиллюстрировать эту историю с психоанализом и фармакологией можно одним примером, взятым совсем из иной области — современной музыки и даже зубоврачевания. Как говорится об этом в романе Томаса Манна «Доктор Фаустус», герой которого — гениальный композитор Адриан Леверкюн:

Композитор, пресытившийся оркестровым импрессионизмом и потому не обучающийся инструментовке, подобен зубному врачу, который перестал изучать терапию корней и превратился в цирюльника-зубодера на том основании, что мертвые зубы, как недавно открыли, могут стать возбудителями суставного ревматизма.

И из того же романа — при описании некоторых тенденций нового, двадцатого века, обсуждаемых за разговорами изысканно культурного общества:

Уже ясно обозначилась готовность ничтоже сумняшеся отказаться от так называемых культурных завоеваний во имя некоего, кажущегося необходимым и продиктованным эпохой опрощения, которое, если угодно, можно определить как намеренный возврат к варварству... вдруг, в этой связи, гости заговорили о дантистах и, совершенно по ходу дела, о нашем с Адрианом музыкально-критическом символе — «мертвый зуб».

Психоанализ — тонкая терапия душевных корней — слишком сложен для эпохи восстания масс: массы нужно кормить, да и лечить, и столь тонкая вещь, как психоанализ, им не доступна. Хорошо уже и то, что о культурных богатствах всё-таки не забывают — даже в демократической Америке, не то, что в Советском Союзе, где Фрейда затоптали и предали анафеме, когда эта самая спасительная фармакология еще не дошла до нынешних высот.

Source URL: http://www.svoboda.org/articleprintview/469152.html

* * *

[Скучно без Ивлина Во] - [Радио Свобода © 2013]