Борис Парамонов на радио "Свобода"- 2008

В Версале открыта и до 10 декабря будет проходить выставка работ американского скульптора Джеффа Кунса [Jeff Koons]. Это событие, естественно, не прошло незамеченным, но, кажется, не вызвало энтузиазма у французской публики и многочисленных иностранных туристов, посещающих знаменитый дворец Людовика XIV. А что еще, кроме отвращения, казалось бы, можно испытать, увидев в зале, украшенном портретами придворных дам, пылесос?

Сам художник настаивает на уместности такого сопоставления, утверждая, что ближайшая ассоциация, вызываемая пылесосом, это женская матка. А в зале Марса — бога войны подвешен к потолку гигантский омар, сделанный из стали и натуралистически раскрашенный. Кунс говорит в связи с этим: «Омар особенно уместен в зале Марса. Это возвращает нас во времена средневековья, а форма и окраска омара вызывает представление об огне и языках пламени. Постойте рядом с ним достаточно долго, и вам не избежать мысли о том, что здесь представлена ваша судьба».

Джеффу Кунсу не в новинку бросать вызов публике, как, впрочем, и всем нынешним мастерам кисти и резца. Его манера отнюдь не нова и являет один из обычных трюков концептуализма: вырвать реальный предмет из привычного контекста и представить его как самодовлеющую реальность. Эту штуку придумал Энди Уорхол со своей консервной банкой. Трюк или, лучше сказать в данном случае, примочка в том, что ярлык на банке с логотипом фирмы «Кембелл» графически изящен. Уорхол выставил в качестве художественного объекта типографский лист, на котором этих ярлыков множество. Повторение рисунка и шрифта создает некий линейный ритм. Концепт же, то есть мысль, за этим проектом стоящая, — показать реальность современного консюмеристского общества. Это не лишено художественной мысли, это остроумно. Красота там, где мы ее не видим, в повседневном быту. Это напоминает и о раннем конструктивизме, скажем о работах Александра Родченко, делавшего рекламу, к которой тексты писал Маяковский. А рекламы Родченко очень красивы, лучше сказать, эстетически значительны.

Помню, как отзвуки этой новейшей западной эстетической революции раздались в застойном СССР. Ископаемый марксист, ученик Дьердя Лукача Михаил Лившиц напечатал в журнале «Вопросы философии» — ни больше, ни меньше — статью под названием «Феноменология консервной банки», в которой продемонстрировал знание Гегеля. Но пойнт был — набивший оскомину тезис о продажности буржуазного искусства, о тотальной зависимости его от рынка. Тут бы и задуматься: а, в самом деле, что такое рынок, если ему так подчинена жизнь, можно даже сказать судьба, передовых западных стран? Тем более, что в тогдашнем Советском Союзе никакого рынка не было, и это сказывалось отнюдь не лучшим образом на жизни населения. Рынок как судьба, как рок — действительно значимая тема. Отважные марксистские революционеры бросили вызов этой судьбе — и что же у них получилось? Только то, что через семьдесят лет вернулись к нему в самой варварской форме.

Джефф Кунс, возвращаясь к нему, менее изобретателен, чем Уорхолл, его трюк совсем уж примитивен: он берет реальные предметы и гигантски их увеличивает. Например, изображение щенка высотой двенадцать с половиной метров — стальная конструкция, покрытая цветочками. Сейчас эта штука стоит в Бильбао, перед зданием европейского Гугенхайма, построенного современным гением Гери. Сочетание сверхновейшей архитектуры с китчевой скульптурой даже и пикантно. Вообще же это главное слово, которое произносится в любом разговоре о Джеффе Кунсе: китч, то есть базарная дешевка. Но в этом подаче, в этой гигантомании китча тоже ведь присутствует некая издевательская мысль: каково общество, таковы и художники. Массам китч нравится, пипл это хавает. Самый знаменитый, самый представительный, мирового масштаба пример китча — Голливуд. Есть в Америке культуролог Нед Габлер, написавший книгу «Они создали Голливуд»: мысль та, что Голливуд, эстетика Голливуда являет представление востоевропейских бедняков о красивой жизни высших классов. Сейчас Голливуд не тот, в нем сейчас главное — «экшн», то есть драки с применением новейших, а то и футуристических технических средств. Ну и секс, само собой понятно, — и это отвечает вкусам, можно сказать мировоззрению, современной молодежи.

И что касается секса, то здесь Джефф Кунс не знает себе равных: он был одно время (год) женат на итальянской порнозвезде венгерского происхождения Иллоне Сталлер, артистический псевдоним Чиччолина (Cicciolina). Одна из самых впечатляющих работ Кунса — в натуральную величину сделанная скульптура совокупляющихся Кунса и Чиччолины: назван этот опус «Свершенное на небесах» — то есть брак. Но эти одногодичные небеса напоминают скорее афоризм Оскара Уайльда: «разводы совершаются на небесах». Развод Кунса с Чиччолиной был сложным, драматическим событием — с похищением ребенка, борьбой за алименты и прочим.