Босфор. Россия и Турция в эпоху первой мировой войны

Однако на какое-то время Комитет обеспечил себе кредит доверия в собственной стране. Многочисленная и весьма деятельная германская миссия воспринималась в Османской империи как признак прочности позиций Комитета в Османской империи и за рубежом. Вместе с тем Энвер-паша, “коварность и холодную беспощадность” которого, возможно, первым понял кайзер, заметивший однажды, что Энвер-пашу, несмотря на заслуги перед Германией, в скором времени все же следует повесить, добился еще одного последствия присутствия миссии Лимана фон Сандерса.

В начале 1914 г. германо-русские отношения обострились до предела, и основной причиной тому было опасение Петербурга, что Стамбул готов плясать, как писал М.Н. Леонтьев, под немецкую дудку фон Сандерса. “Столкновения с Турцией при ее подчиненности Германии нам не избежать”, — прогнозировал в ноябре 1913 г. ситуацию посланник России в Черногории А.А. Гире. Два Особых совещания по поводу положения на Балканах и в Турции, которые состоялись в Петербурге 31 декабря 1913 г. и 8 февраля 1914 г., в качестве основного вопроса рассматривали меры по предотвращению окончательного перехода Турции, ее армии и как следствие — Босфора под контроль Германии. Однако с выводами о Турции несколько спешили и А.А. Гире, и начальник Черноморской оперативной части Морского генерального штаба, старший преподаватель кафедры стратегии Николаевской Морской Академии А.Н. Немитц, автор двух докладных записок, которые позже лягут в основу решения Петрограда о неизбежности войны с Османской империей и о желательности занятия Стамбула[9]

.

Ни младотурецкий Комитет, ни сами его лидеры, фактически правившие страной, т. е. Энвер-паша, Джемаль-паша и Талаат-паша, окончательного выбора не сделали вплоть до 2 августа 1914 г. Основные усилия Комитета были направлены на укрепление своих позиций в распадавшейся империи. “Во главе армии и флота Комитет поставил людей решительных, молодых и неутомимых, — сообщала русская разведка 11 марта 1914 г. — Можно оспаривать стратегические и военные таланты Энвер-паши, но нельзя отнять у него того мужества и того пыла, которые даются ему его 32-летним возрастом”.

В отечественной и зарубежной историографии сложился стереотипный портрет младотурецких лидеров как беспринципных авантюристов, наймитов германского империализма, продававших родину. Стоит обратиться к свидетельствам современников, — и возникают психологически сложные, противоречивые и очень неординарные личности.

Таким был Энвер-паша. Именно он после падения османского государства был приговорен судом Антанты к смертной казни, бежал из тюрьмы, уехал в советскую Россию, страну бывшего противника. Был участником революционных съездов народов Востока в Баку в 1920 г. Пламенно призывал к разгрому Антанты и к мировой исламской революции. По некоторым данным, встречался с Предсовнаркома Советской России В.И. Ульяновым (Лениным) и получил лично от него поручение содействовать установлению советской власти в Бухаре. Однако вскоре изменил новым хозяевам и во главе группы бывших сподвижников по младотурецкой революции и местных басмачей с присущей ему неукротимой энергией сражался за великую идею пантюркистов — Туранскую республику. В схватке с отрядом чекистов под Деннау, близ Бухары, 4 августа 1922 г. сложил голову этот незаурядный политический деятель. Тогда, в 1914 г., ему еще оставалось восемь лет жизни.

“Все признают за Энвер-пашой бесспорно удивительные способности не только в смысле энергии, но и в смысле администраторских дарований”. Так характеризовал Энвер-пашу лично знакомый с ним военно-морской атташе в Стамбуле А.Н. Щеглов. “Это человек стремительный, скорый и непосредственный в своих решениях, для достижения намеченного им результата он ни перед чем не отступит, — отмечал атташе. — Он способен на всякий дерзкий шаг и на всякий обман…” Отметив внешние проявления прогерманских симпатий Энвер-паши и его личную дружбу с Л. фон Сандерсом со времени службы в составе посольства в Берлине в 1909–1911 гг., А.Н, Щеглов писал, что ориентация на Германию — лишь “политическое средство" для Энвер-паши. Цели его — не победа Германии на Балканах и на Ближнем Востоке, а возвращение Турции утраченных позиций в Европе и в Азии. “Он не сомневается, что его появление в составе правительства Турции знаменует собой остановку, конец падения его страны и начало восстановления ее могущества, которое он желает видеть безмерным…"