Босиком по краю моря

– Я поняла, мама, почему ты отправила папу за клубникой. Да еще на рынок. Когда ее можно купить в любом магазине!

– Да, я хотела с тобой поговорить. Понимаю, ты сейчас как вырвешься на московские просторы, так мы с папой тебя и видели! А поговорить так хочется, я же волнуюсь за тебя.

Пчелинцева оставила в покое салат и подошла матери, обняла ее:

– Мама, понимаешь, я не хочу замуж. Совсем не хочу. Я слабо себе представляю эту жизнь, когда надо обязательно свои желания и планы совместить с чужими.

– Ты думаешь, что это очень тяжело? Или неприятно? Поверь, если человек тебе нравится, если он дорог, все происходит очень естественно, само по себе. Даже не напрягаешься. И не думаешь, что делаешь кому-то одолжение.

– Видишь ли, вторая сторона может счесть это за слабость. И подумать, что так и должно быть. И когда вдруг понадобится действовать исключительно в своих интересах – например из соображений карьеры, выяснится, что ты уже весь в оковах. Мама, я наблюдала жизнь своих подруг. Тайка Коробицина – отличница, кандидат наук. А что мы имеем сейчас? Мы имеем затюканную жену придурка, который считает себя пупом земли. И, между прочим, придурок сделал карьеру. И деньги получает неплохие. И семью вроде бы обеспечивает. Да только у Таи никакой жизни нет. И зачем она замуж выходила? И зачем она отличницей в универе была?!

Пчелинцева вдруг рассердилась – зачем мама завела эти разговоры. Неужели непонятно – не для этого она, Женя, уезжала в Дивноморск, на «пустое место», попробовать себя в совершенно новом деле!

– Мама, давай договоримся не поднимать эту тему. Ты же современный человек, ты сама всегда была независимой! И папа принимал тебя такой, какая ты есть…

– Вот и я об этом, – поторопилась Татьяна Владимировна, – можно выйти замуж и остаться деловой женщиной. Можно быть матерью и достичь очень многого.

Пчелинцева помолчала, а потом тихо спросила:

– Но какой ценой? Мама, какой ценой это все достигается? И не страдает ли ребенок при этом? Не честнее ли остаться одной?

– Одиночество хорошо, когда ты богата и здорова.

– Тогда получается, что замуж выходят или женятся, чтобы было кому в аптеку сбегать и денег дать?

– Женя, недаром на тебя всегда жаловались учителя в школе! Ты не умеешь слушать, и у тебя всегда готов скоропалительный ответ! Женятся и выходят замуж по любви. Все остальное – и плюсы, и минусы – это все потом. Но я сейчас опираюсь на распространенный опыт. А он говорит о том, что семья – это лучше, чем ее отсутствие.

Пчелинцева махнула рукой:

– Мам, я не готова рассуждать об этом, имея в виду планетарный масштаб. У меня статистика только моих близких. Она неутешительна.

Женя врала – кроме Таи Коробициной, все ее знакомые как-то успешно сочетали личную жизнь с карьерой. «Невидимые миру слезы» – вот как называется этот опыт. Кто же признается, что ему плохо?! И Коробицина бы молчала, если бы Ленка Титова не зачастила к ней с визитами. Тогда-то все и открылось. «Вместо счастливой молодой матери – высохшая от слез тетка с нервным ребенком на руках!» – размышляла Женя, доставая чайный сервиз.

– Мама, – она повернулась к матери, которая была явно расстроена, – ну, мам!

– Что, Женя? Почему нельзя все обсуждать спокойно?

Татьяне Владимировне не хотелось ссориться в день приезда. Но и в последний день ссориться тем более было неуместно. А когда и как тогда обо всем этом поговорить?!

Женя осторожно и упрямо промолвила:

– Мама, я даже голос не повысила. А вот ты почему-то меня в чем-то упрекаешь. В чем? В том, что у меня моя собственная точка зрения? Которая отличается от твоей.

– Я не упрекаю. Я пытаюсь научить тебя жить.

– Это пустое занятие. Этому невозможно научить. И, может быть, через много лет я вспомню этот разговор и пожалею, что не слушалась тебя.

– Очень хочу поменьше разочарований в твоей жизни.

– Я это знаю, – Пчелинцева обняла Татьяну Владимировну, – но вот деторождение отдала бы на аутсорсинг.

Мать вывернулась из дочкиных объятий и легко шлепнула ее полотенцем:

– В кого ты такая!..

В это время хлопнула дверь – это вернулся Илья Петрович. Мать и дочь даже не заметили, как пролетело время.

– Женька, ты бы хоть один пакет у меня взяла, – сказал отец, – самый легкий, иначе вашу клубнику подавят молодая картошка и луховицкие огурцы!

Остаток дня Пчелинцева провела с родителями. Они обедали, пили чай с тортом, Женя показывала им фотографии места, где живет, города, моря в разную погоду. Потом очередь дошла до коллег, и Женя очень обстоятельно рассказала о том, что кто делает.

– Кто это? С волосами назад? На поэта Твардовского похож. Он у тебя на всех фотографиях почти, – вдруг спросила Татьяна Александровна.

– А, это наш главный. Бояров. Потрясающая личность. Очень молодой, но карьеру сделал головокружительную. Потом женился, уехал в Болгарию, но не смог жить там, вернулся специально в этот проект. Понимаете, не в Москву, его тут с руками бы оторвали на любом канале. Но он согласился работать в Дивноморске!

Женя перевела дух, хотела продолжить, а потом вдруг застеснялась своего восторга.