Босиком по краю моря

– Она – умница! Недаром я тебе ее порекомендовал! – заулыбался Суржиков и неожиданно для себя добавил: – Ты как с ней?

– Супер! Знаешь, она очень легкий человек и отличная сотрудница. Всегда в команде, ее можно ночью поднять и озадачить проблемой. Она даже глазом не моргнет.

– И часто ночью поднимаешь? – Суржиков ухмыльнулся.

Бояров с удивлением глянул на Вадима:

– Знаешь, бывает. У нас же ненормированный рабочий день. А что это ты так…

– Как? – Вадим прошелся по кабинету. – Да тебе показалось.

– Ну, может. – Бояров, казалось, был озадачен и тоном, и какой-то злой ухмылкой друга.

Тем временем Пчелинцева исчезла с экрана, Олег выключил телевизор.

– Слушай, поедем пообедаем? Я не жрал со вчерашнего вечера. Женька замутила историю с новыми участниками – вчера мы с ними допоздна беседовали. Времени остается немного, сам понимаешь.

– Понимаю, – ответил Суржиков. Настроение у него было испорчено.

– Слушай, что ты такой смурной? Даже злой? Что случилось в Москве? Работа? Личное что-то? Ты скажи, мы же давно знаем друг друга.

– Все нормально, – отмахнулся Суржиков, – устал просто. А сюда приехал отдохнуть.

– Тогда далеко не поедем. Заглянем в Ореховое. То ли ресторанчик, то ли кафешка. Но кормят хорошо. Особенно своих.

– Давай! – махнул рукой Суржиков.

Они пошли пешком, как ходили все сотрудники Агентства во время обеденного перерыва. Пока шли, Суржиков рассказал московские новости – благо общих знакомых было полно. Бояров слушал немного невнимательно – думал о конкурентах, о возможных проблемах с запуском проекта, о Пчелинцевой, которая на экране была чудо как хороша. Еще он думал о Суржикове. Странным было его поведение – всегда воспитанный, Вадим сегодня был неприятным и несколько желчным.

В Ореховом их усадили на веранде, принесли меню и тут же посоветовали свинину в кисло-сладком соусе.

– А давай? – спросил Бояров Суржикова.

– А давай! – согласился тот.

Уже через минут двадцать стол был уставлен тарелками.

– Тебя здесь любят, – заметил Вадим.

– Да, нас всех здесь любят. Мы им план делаем.

– Меркантильная любовь?

– Что ты! – возмутился Бояров. – Сочетание практичности и душевности!

Суржиков рассмеялся. Только сейчас его начало отпускать напряжение и идиотское чувство ревности. Ему казалось, что он выдал себя с головой, отчего было немного стыдно. Глядя на довольное, веселое лицо Боярова, ему стало завидно – вот человек на своем месте. Любит работу, людей, с которыми работает…

– Так что у тебя в Москве? – донеслось до него. Бояров поднимал маленькую стопку с водкой, показывая, что пора чокнуться.

– У меня? – растерянно спросил Вадим. Он не был готов к откровениям с человеком, которого он ревновал к своей любовнице.

Он так и подумал про Женю – «любовница».

– У тебя! Я же вижу, ты совершенно потерянный… – хмыкнул Бояров.

– А я влюбился. Знаешь, круто так влюбился. Вернее, это напало на меня…

– Господи, как ты изъясняешься! Поэт, и только! – рассмеялся Бояров. – Но видать, тебя крепко прихватило! Расскажешь?

– Расскажу, – махнул рукой Суржиков, – вот только закажем водки еще, и блинов хочу. Во-он за тем столом. Все подадут, и я тебе все-все расскажу!

– Давай!

Пока ждали заказ, Суржиков собирался мыслями, Бояров блаженно курил. Когда на стол поставили тарелку с блинами, Суржиков набрал в легкие воздуха и сказал:

– Ну, что тебе сказать? Влюбился, похоже, я давно, а вот отношения сложились только сейчас. Хотя и в этом я не очень уверен. Понимаешь, она так себя ведет…

В этот момент около ресторана притормозило такси, из него выскочила Пчелинцева. Такси укатило, Женя взбежала на веранду. Она прищурилась и отыскала взглядом Боярова. Он ее увидел, махнул рукой и привстал, ожидая, когда она подойдет к столику.

– Я голодная ужасно! Закажи мне что-нибудь! – закричала она.

На ее слова повернулся человек, сидевший за столиком спиной к ней.

– Привет, – произнес Суржиков.

– Ты?! – закричала Женя и бросилась на шею Вадиму. Бояров, ничего не понимая, изумленно смотрел на эту встречу.

– О, извините, я не знал… – пробормотал он.

– Вот, и рассказывать не надо, – улыбнулся Суржиков, обнимая Женю.

– Пожалуй… – Теперь у Боярова изменилось лицо. Оно стало растерянным и злым одновременно.

Обед получился странным, но Пчелинцева этого даже не замечала. Она была горда тем, что так удачно выступила на телевидении, и ситуация теперь «перевернется» в пользу Агентства. Еще она видела себя на мониторах, и ей понравилось, как она выглядела и вела себя. «Впору думать об исключительно телевизионной карьере», – отметила она. Увидев Суржикова, она не удивилась – она знала, что он приедет. Выбранная ею тактика мужчину держала в тонусе, заставляла сомневаться и тревожиться. А тревога побуждает к действию. Она не ошиблась – Суржиков примчался. «Все-таки он очень интересный, – думала она, искоса поглядывая на Вадима, – и Бояров тоже хороший». Олег вызвал у нее теплые чувства, словно был старшим братом. Она с аппетитом ела, перебивала собеседников, смеялась без причины и чувствовала себя совершенно счастливой.