Божественные соперники

Айрис похолодела от этих слов. В голове вдруг завертелись странные мысли. Она представила Романа, раненого. Как он пытается дышать в газовом облаке, которое окутало его на поле. Предпочла бы она, чтобы он умер, чем попал к врагу?

– Я делал много плохого, Айрис, – продолжал Форест, возвращая ее в настоящее. – Делал такое, с чем едва могу жить. Знаю, ты, наверное, хочешь уйти от меня. Я вижу по твоим глазам: ты хочешь найти Китта и других своих друзей. Но ты нужна мне. Я прошу тебя остаться со мной здесь, в безопасности.

Девушка кивнула, хотя сердце сжалось.

– Я не брошу тебя, Форест.

Он с облегчением закрыл глаза.

Форест выглядел так, будто постарел на десяток лет. Айрис уловила мимолетный образ брата в виде старика – изможденного и угрюмого.

– Идем спать, братец, – сказала она. – Завтра поговорим еще.

Она поднялась, оставив Фореста на диване, на том самом месте, где он спал до войны, когда был подмастерьем у часовщика. Когда еще был парнем с горящими глазами, веселым смехом и медвежьими объятиями, от которых Айрис всегда становилось лучше после тяжелого дня.

Она взяла свечу и ушла в свою комнату, на миг прислонилась к двери. Нужно отбросить эти страхи за Романа. Отбросить мысли, что Роман в плену, что Роман мертв, что Роман страдает. Айрис должна не терять веры, и ей нужно поспать. Нужно, чтобы ум ее был острым, а тело отдохнувшим, чтобы она могла составить новый план, как найти мужа.

Теперь же девушка осознавала жалкую правду: она вернулась туда, откуда начала свой путь. Она дома, и тем не менее чувствует себя здесь чужой. Ей казалось, что она стала совершенно другим человеком. Айрис закрыла глаза, прислушиваясь к стуку дождя в оконное стекло.

А потом медленно вошла в свою старую комнату.

Одеяла на кровати были смяты. Книги разбросаны на столе, накрытом легкой тканью. Дверь шкафа открыта, и в нем видна одежда, которую она не взяла с собой.

А на полу лежал лист бумаги.

Айрис застыла, глядя на него.

Она оставила письмо там, даже не прикоснувшись к нему. Решила тогда не читать, боясь, что Карвер поколеблет ее решимость.

Она подошла к сложенному листку. Подобрала с пола и отнесла к кровати. Поставила свечу, и вокруг нее заплясали свет и тени.

Айрис уставилась на бумагу, которую чуть было не поднесла к свече, чтобы сжечь. Она не знала, достаточно ли сильна, чтобы открыть это письмо. Она боялась, что если прочитает сейчас его слова, это сломает ее окончательно.

В конце концов она не смогла устоять.

Бумага раскрылась в ее руках, как крылья.

Его слова пронзили ее, как клинок. Она склонилась над ними.

Айрис! Айрис, это я, Китт.

Эпилог

Прежде чем наступать на Авалон-Блафф, Дакр ждал возвращения эйтралов из второго налета. Наконец его питомцы прилетели в свое подземное убежище, и он зашагал по цветущей долине, полный надежд.

Газ поднимался, окрашивая город в зеленый цвет. Зеленый, как горы, как изумруды на его пальцах. Зеленый, как глаза Энвы, которые он до сих пор иногда видел по ночам, когда спал под землей.

Смертные прекрасно справились с заданием и создали это оружие. Дакр решил, что не станет сжигать этот город, потому что у него на уме другие планы.

Изящно щелкнув пальцами, он дал знак своим солдатам бежать вперед за добычей. Иногда им удавалось подбирать то, что нужно. В других случаях они выбирали неудачно, и Дакру доставались лишь ни на что не годные останки.

Секрет заключался вот в чем: в духе должна была оставаться воля. Обычно она сияла особенно ярко перед самой смертью. Смертные представляли собой либо холод, либо жар; их души были подобны льду или огню. Давным-давно Дакр обнаружил, что лед служит ему лучше, но огонь то и дело удивлял его.

Дакр решил прогуляться по городу. Ветер начал относить газ в сторону, и бог пошел следом на золотистое поле. Он почуял неустойчивую, задыхающуюся душу еще до того, как увидел ее. Эта душа была сделана изо льда – холодный, глубокий дух, словно северное море.

Это привлекло Дакра. Он ступал бесшумно и не оставлял следов, когда ходил по земле в поисках умирающих смертных.

Наконец Дакр нашел душу.

Молодой человек с волосами цвета воронова крыла полз по траве. Дакр встал над ним, оценивая то, что осталось. У смертного была одна минута тринадцать секунд до того, как его легкие наполнятся кровью, и он умрет. Еще у него были раны на правой ноге.

Дакр в этот день пребывал в хорошем настроении. Иначе он позволил бы этому льду растаять.

– Господин?

Дакр обернулся и увидел Вала, самого сильного из его слуг.

– Господин, мы почти полностью взяли контроль над городом. Но несколько грузовиков успели уехать.

Новости должны были разозлить Дакра, и Вал приготовился к его гневу, съежившись, когда бог посмотрел на него.

– Ну и пускай, – сказал Дакр, глядя на задыхающегося на земле смертного. Тот с закрытыми глазами поднял голову, почувствовав присутствие Дакра. С его подбородка капала кровь. – Вот этот.

– Да, что с ним сделать, господин?