Брачный контракт на выживание

Один из мужчин остался с лошадьми. Остальные двинулись по переулку, вдоль домов. Я вцепилась в рукав куртки, под которым прятался наручный арбалет. Это придавало смелости. Пластины к нему были пристегнуты к ремню на брюках и я немного об этом жалела. В куртке были глубокие карманы и добраться до них было куда проще.

Мужчины не разговаривали, но как-то понимали друг друга и действовали слаженно.

Когда впереди, в блеклом лунном свете показались две высокие фигуры, я испугалась, решив, что нас сейчас заметят и поднимется суматоха. И оказалась не права.

Мы приблизились. Две фигуры кивнули герцогу и отошли в сторону, тихо приоткрыв заднюю дверь, ведущую в дом.

Пока герцог нянчился со мной, его люди успели разобраться с охраной графа и открыть нам путь в его логово.

Первым в полумрак дома шагнул мужчина со страшным шрамом, пересекавшим все его лицо. За ним последовал самый молодой из наемников, а потом и герцог. Я хвостиком увязалась следом.

Темноту рассеял теплый свет фонариков. В них, за стеклом вместо настоящего огня были установлены круглые, граненые кристаллы, удачно имитирующие волнующийся свет свечи, но горящие намного-намного дольше.

Мы оказались в одном из ветхих домов, стоявших на границе бедных кварталов. Снаружи он ничем не отличался от соседних построек, казался ветхим и неказистым, но обстановка внутри разительно отличалась от внешнего вида.

Пол устилал дорогой паркет, стены укрывали шелковые обои и картины в резных рамах.

Мы прошлись по коридору до лестницы для слуг, ведущей на второй этаж. Узкой и темной. Со скрипучими и слабыми ступенями. Они шатались под ногами, а я не могла даже ни за что ухватиться. Только прижимала ладони к стенам и надеялась, что ступенька не подломится именно под моей ногой.

На втором этаже у меня появилась возможность немного осмотреться. Мне выделили один из фонарей и настрого велели не подходить к окнам.

Было обидно понимать, что меня здесь воспринимают как недалекую барышню, жаждущую получить немного острых ощущений. Можно подумать, кто-то в своем уме стал бы светить фонарем в окна, сидя в засаде.

Я прошлась по коридору, заглядывая в комнаты. Некоторые из них были обставлены и обжиты, другие оказались либо заперты, либо выполняли роль кладовок, в которые сгрузили весь ненужный хлам. В самой дальней комнате, поверх хлама лежало несколько тел. Я едва успела зажать рот ладонью и испуганный вскрик превратился в приглушенный вздох.

Не желая того, я нашла людей, которых граф оставил охранять дом. Аккуратно закрыв за собой дверь, я постаралась выбросить увиденное из головы.

Желание и дальше обследовать дом у меня пропало.

Кроме трех спален – одной особенно шикарной и двух победнее, уместивших в себе несколько скромных кроватей – обжитым выглядел еще кабинет. Там-та и засел герцог, поджидать свою жертву. Его люди разбрелись по дому и затаились.

Я вернулась к герцогу. Он сидел в углу кабинете, в глубоком кресле. Свой фонарь он выключил и теперь тот стоял у правой ножки кресла. Рядом валялась сброшенная на пол куртка.

– А граф даже скрываться предпочитает в комфорте, – заметила я.

Герцог хмыкнул.

– Поверить не могу, что ты действительно взял меня с собой.

Я не хотела тушить фонарь, поэтому оставалась рядом дверью.

– Ты попросила. – напомнил герцог. Будто это все объясняло. Но я не верила, что это единственная причина и испытующе сверлила его взглядом, пока он не сдался:

– У меня была возможность убедиться, что тебе доступны те знания, которые закрыты для меня. – сказал он, вероятно намекая на то, что я знала о нападении на Райли и своем отравлении. – Я не вижу причин сомневаться в тебе. Если ты захотела участвовать… что ж, значит это важно.

Я и представить не могла, что случившееся с Райли может так сильно укрепить веру герцога в меня. Это было странно, но приятно.

– Спасибо.

Мы немного помолчали. В кабинете было душно, и я тоже стянула с себя курту. Аккуратно сложила ее и положила у стены. Там же поставила зажженный фонарь. Не хотелось возвращаться в это место темноту, тут и при свете было не то, чтобы уютно.

Кабинет был обставлен с шиком, дорогие ткани обивки кресел, массивные добротный стол у окна, тяжелые, задернутые шторы красивого винного цвета. Мебель из мореного дуба глубокого темного цвета. По отдельности каждая деталь выглядела приятной глазу, но все вместе создавало довольно гнетущее впечатление.

Герцог сгорбился в кресле. Уперев локти в колени, он сцепил пальцы в замок и бездумно смотрел в пол.

– Этот граф… насколько близки вы были с ним? – спросила я.

Пока герцог молчал, подбирая слова, я приблизилась к его креслу и присела на подлокотник. Идти в другой угол кабинета, чтобы занять свободный стул с высокой резной спинкой показалось мне не самой лучшей идеей. В этом неуютном месте рядом с герцогом было спокойнее.

– Он поддерживал меня, когда наши родители умерли. Помогал разбираться с делами первое время. И был одним из тех, кто высказался против твоего устранения.

– Чего?