Братья-рыцари и камни Гроба Господня

— Я поддержал бы твои вопросы, брат Робер, если бы мы с тобой были бы вправе их задать. Мне тоже непонятно решение Великого магистра, и я не понимаю того, чем оно продиктовано. Если бы кто-то спросил моё мнение, я бы сказал, что считаю нашей святой обязанностью направить все наши силы и помыслы на отвоевывание у магометан христианских королевств Леванта. Да и как можно поступить иначе, если наш орден был создан и благословлён Папой именно для борьбы за освобождение Гроба Господня?.. — его собеседник, также оставшийся в седле, провёл впереди себя рукой:

— Вот покажи-ка мне в этой округе, брат-рыцарь, хоть одного, мало-мальски настоящего сарацина! Где они?.. как я вижу — их нет! А раз так, то что мы будем делать здесь — в самом центре христианского мира, под тёплым боком у самого Святейшего Папы — мне непонятно так же, как и тебе! Одно могу сказать — Господь нам защита и опора, и раз мы все оказались здесь — значит так Ему и угодно.

Некоторое время рыцари молчали, пытаясь думать каждый о своём. Однако дождь лил как в последний раз, и выносить бесконечную дробь гулких ударов капель по поверхности их шлемов, им было не то чтобы невыносимо, но слишком уж неприятно: ощущения были такими, как будто по их головам стучали мелкие камни — уж лучше было отвлечься на разговор:

— Да полноте тебе, брат Филипп. Наш Жак де Моле мудр, как библейский царь Соломон и безгрешен как евангелист, не нам с тобой судить и даже думать о его решениях. Наше с тобой дело — меч и копьё, надёжный конь и крепкий щит, да ещё — Святая молитва об укреплении веры! Я уверен в том, что ещё настанет время, когда наш Великий магистр покажет нам врага, мы не будем раздумывать: кто он и как он силён! Мы ринемся в бой во Славу Христа, и дальше, как обычно — всё будет, как будет!

— Ты прав, брат Робер — не нам о них судить: «Non nobis…» Великий магистр знает что делает, и если мы покинули наш надежнейший замок на Кипре и сегодня оказались здесь, на пути к Тамплю, то для этого, видимо, у Жака де Моле есть очень весомые причины.

— Это однозначно так. Всё, что он делает — он делает во Славу Господа Иисуса Христа и во благо нашего Святого ордена. Я слышал, что он будет вести переговоры с королём Филиппом и Папой о снаряжении нового крестового похода.

— Это даже для него будет трудной задачей. Ныне во Франции уже мало кто проявляет желание становиться под знамёна крестоносцев — ни бедный рыцарь, ни влиятельный сеньор не хотят ввязываться в трудное дело освобождения Святой земли. Теперь все ищут славы и денег, а для этого не нужно ехать в сухие пески Палестины. Всё это теперь добывается здесь, на полях сражений за графские и герцогские земли и троны… — Филипп Сен-Жерар тяжело вздохнул. — Пусть же Господь вложит в уста нашего Великого магистра нужные слова и раскроет для них душу и сердце французского короля!

— Аминь, брат Филипп.

— Аминь… — Филипп Сен-Жерар положил руку на шею своего, вдруг занервничавшего коня и легонько похлопал его по гриве:

— Ну, ну, спокойно, Ветер, ты что это так разволновался? Спокойно, мой мальчик, спокойно… — могучий рыцарский конь немного успокоился, но всё ещё нервно прял ушами и переступал ногами. — Что с нашими конями? Смотри: и твой Альтар неспокоен.

Конь Робера де Ридфора действительно чуть было не встал на дыбы, а потом вдруг решил попятиться назад. Ещё б немного и он навалился бы крупом на стоящего позади всадника. Остаться на месте его заставила только сильная рука хозяина.

Робер де Ридфор оглянулся: кони стоявших в задних рядах рыцарей тоже начали вести себя неспокойно: ржать и норовить выйти из колонны.

— Да, с ними что-то не так! Их что-то пугает: наверное, где-то поблизости волки…

— Волки?! Чего бы им бродить под таким дождём? Нет, брат Робер, это не волки, их мой Ветер не боится. Разве что… — это повылазила из своего логова нечистая сила и гуляет по округе!

— Как повылазила — так и назад залезет! Не нам — тамплиерам — её бояться! — Робер де Ридфор не смог сдержать ироничной усмешки. — С нами Святой крест и Крестная сила! Мы — воины Христа — сильны не столько своим телом, но духом! Вера — вот наша истинная и непобедимая сила! Любая нечисть, даже если она ходит в подручных у самого Дьявола, против нас бессильна!

— И снова: аминь, брат!

— Аминь…

В центре остановившегося каравана находилась большая, добротно сработанная крытая повозка, над которой был укреплён шёлковый, украшенный «Босеанами», белый, с большими красными крестами по бокам, балдахин.