Брелок и противовес

– Нет, – думала она, – это определённо не тётя Юля с дядей Федей и не троюродная сестра Ира – она сейчас на учебной практике в другом городе. С другой стороны, может быть, сюрприз связан с семейным знаменательным событием? Или сегодня какой-то праздник?

Теперь Даша стала перебирать названия праздников, которые отмечала её семья.

– Хм, сегодня точно не День Военно-Морского Флота. Он будет только в конце июля. И не годовщина свадьбы родителей, и не день рождения кого-нибудь из членов семьи…

Ступеней оставалось всё меньше и меньше, а разгадка не становилась ближе. Наконец, почувствовав, что она не в состоянии её разрешить, и лучше уж всё само собой прояснится, Даша нажала на звонок.

Дверь открыли сразу и мама, и папа. Лица обоих сияли, и в ответ Даша не смогла сдержать улыбку.

– А вот и тортик пришёл, – рассмеялся папа, когда девушка вместо приветствия вытянула вперёд руку и, изобразив магическое движение, второй рукой вынула торт из пакета.

– И не только тортик, – улыбнулась мама.

И тут Даша увидела, что в коридоре стоит кто-то ещё. Её глаза расширились от удивления, когда она узнала этого человека, и в ту же минуту Даша с радостными криками, забыв про торт и даже про то, что следовало бы переобуться, подскочила к высокой светловолосой девушке в тёмной шляпе с полями и ярко-красном платье.

– Карина, ты вернулась! – воскликнула Даша, обнимая сестру. – А мы ждали тебя не раньше, чем через месяц… как твоя учёба в Англии?

– Good, very good. Только отпусти меня, сестрёнка, а то мне сложно дышать, и я сразу всё расскажу тебе и маме с папой по порядку.

– А давай ты нам всё расскажешь за чаем с тортом? – предложила мама.

– Карина только прилетела, – пояснил папа, – так что мы пока знаем об этой особе почти столько же, сколько и ты.

– Я так рада тебя видеть! – снова воскликнула Даша. – Мы не видели тебя целых…

– Два с половиной месяца, – усмехнулась Карина. – И, вообще-то, я слежу за своей фигурой, но от чая с тортом, пожалуй, не откажусь.

Чаепитие было особенным. Даша сразу это почувствовала. И дело было не только в ромашке. И не только в красивых фарфоровых чашках, которые доставались исключительно по праздникам или когда приезжала Карина, что, в принципе, было равноценно. Даша осторожно сделала глоток, почти не слушая ответы сестры на вопросы, которые ей наперебой задавали родители. Об учёбе, друзьях и знакомых, об увлечениях и погоде, футболе и моде, в общем, обо всём, что их интересовало и не интересовало, чтобы слушать голос Карины и радоваться, что она здесь. Присутствие Карины, её смех, её восторги и сожаления наполняли границы кухни задорным голосом путешественника, наконец вернувшегося домой из дальних странствий. И в эти минуты, делая второй и третий, и следующие за ними медленные глотки, Даша пыталась представить, каково это – на такой большой срок покидать отчий дом. Это казалось Даше одновременно чередой возможностей и вереницей лишений. Покачав головой, она допила чай.

– Ну вот, даже не знаю, что ещё вам рассказать! – улыбнулась Карина, завершая очередную историю и, казалось, ожидая аплодисментов и просьб продлить представление.

– Вот и славно, – подала голос Даша, – пойдём теперь ко мне, у меня тоже есть что тебе рассказать.

– Уже хочешь забрать её у нас? – усмехнулся папа.

– Ну и пусть, девочки хотят посекретничать, что в этом такого? – улыбнулась мама.