Бретёр

Главное в сексе – это ее глаза. Когда ты ее трахаешь, она их никогда не закрывает, она пожирает ими тебя. В этом есть что-то глубоко серьезное и религиозное. Если бы сейчас стояли другие времена, она вырезала бы его сердце, как Клеопатра, а может быть, и съела потом.

Ночью они смотрели кино по ноутбуку. Герои фильма Алехандро Ходоровски «Священная гора» собрались с разных планет в одном месте в теократической республике, чтобы отправиться сквозь время в чарующий сказочный мир искать Бога. Фильм выглядит как непрерывный развернутый магический ритуал.

– Грей мою попу!

Она лежит под одеялом все в том же красном шелковом халате и высовывает свою голую попу, попа мерзнет. Он лежит рядом в одурманенном бреду и полусне – после секса он погружен в транцендентную медитацию, как вдруг накатывает новая волна возбуждения… Бретёр силой ставит ее на четвереньки. Иногда он мысленно располагает на другом углу кровати фантом какой-нибудь ее подружки, например Нельки, чтобы подогреть возбуждение.

Моргана владеет виртуозной техникой. Она совершенно открыта, ничем не брезгует и не стесняется.

Моргана может возбудить его сколько угодно раз. Рассказывать, как она это делает, – преступление. Если все женщины узнают об этом, то они поработят мужчин за считаные дни. В мире ведь идет непрерывная война полов, и не стоит предавать свое племя.

Перед сном Моргана говорит ему комплимент, самый сильный в его жизни:

– Ты так трахаешься, что я не удивлюсь, если ты захватишь власть!

13

Сильнее всего мужчина подсаживается на игру и растущее чувство опасности.

– Почему ты не спрашиваешь про мои шрамы?

Он стеснялся спросить. Когда она сидела на кухне, то он заметил, что правая ее рука вдоль и поперек испещрена глубокими шрамами.

– Ты резала себя вены?

– Да, еще я наглоталась таблеток, но меня откачали.

– Что случилось?

– Моего мужчину убили прямо у меня на глазах.

– Как?

– Не хочу сейчас рассказывать. В другой раз как-нибудь расскажу.

Бретёр вдруг замер, сидя на стуле, и расфокусированно взглянул в никуда. Он почувствовал, как снова становится частью чужой игры, куда более опасной и непредсказуемой. Это и возбуждало, и пугало.

Мир Морганы – ту виртуальную модель, которую он вообразил, – населяли богатые бизнесмены, банкиры, драгдилеры, порнорежиссеры и криминальные авторитеты. Она соприкасалась со Злом и Пороком во всем их манящем величии и мерцающем великолепии. Моргана была знакома даже с самим Кумариным.

– Он, можно сказать, спас мне жизнь…

– Серьезно? Я очень хотел с ним познакомиться, но у меня не получилось.

– А я познакомилась. Я танцевала в «Голден доллс», они часто к нам приходили. Один раз к нам пришли «солнцевские», они очень сильно напились, схватили меня и других девочек и потащили наверх. Никто не мог ничего сделать. Они тушили об нас сигареты. Мы думали, что нас сейчас изнасилуют по кругу и убьют. И тут вошел он.

– Что он сделал?

– Он стал на них орать. Я никогда не видела, чтобы он орал. Все тут же успокоились. Я потом всю ночь дрожала, а он отпаивал меня коньяком.

– У тебя что-то было с ним?

– Нет. Мне было восемнадцать лет. Он много раз приглашал меня, но делал это достойно. Я понимала, что если что-то будет, то я смогу быть только его женщиной, и все.

Любопытство Бретёра во много раз превышало разумные пределы. Он не стремился показать, дескать, я самый важный и крутой в твоей жизни, детка, а все остальное меня не интересует.

– Муж твой тоже занимался криминалом?

– Немного и поначалу. В девяностые они с приятелем подхоранивали людей на кладбище. Но потом его на несколько суток подвесили вниз головой. Он сказал, что, когда так висишь, это всю охоту отбивает напрочь.

– Ты вены резала из-за него?

– Нет, это был совсем другой человек. Когда я с ним встретилась, я просто молча собрала вещи и ушла от мужа.

14

В середине ночи, когда он собирался греть попу Морганы и спать, к нему явились Моцарт и Дима, оба пьяные и все в крови, как сбрендившие мясники из фильма ужасов.

– Блин, жесть, ну вы даете!

– На нас с Мо набросились, какое-то малолетнее хулиганье. Я никогда не видел таких безбашенных. У тебя есть лаве?

Бретёр пошарил в карманах и тут же сообразил, что он в желтом боксерском халате, карманы в котором не предусмотрены.

– Ща, парни, посмотрю…

– Нас чуть не убили, кстати.

Моцарт вечно попадал в переплет, дьявольские звезды не давали ему покоя, похоже, круглые сутки.

Выяснилось, что на них набросился какой-то молодняк, когда они пили коньяк в одной из недостроенных высоток в районе Рыбацкого. Только самые злобные джинны могут завести в этот район. С ними был третий – того вырубили сразу. В ответ Моцарт набросился на них с ножом и покрошил двоих. Дима вклеил другому.

– Ты хоть не убил его с концами?

– Откуда я знаю? Ты такие глупые вопросы задаешь. Мы смылись, потому что менты сразу подъехали. Кореша по ходу забрали нашего.

– А он на вас не выведет?

– Не, не выведет. Он нормальный парниша. Он ходит в форме НАТО и всегда при себе имеет три ножа.

У Моцарта своеобразное представление о нормальности. Бретёр протянул им деньги. Несколько тысяч, что было.

– Спасибо!