Бретёр

– Ты очень изменился с нашей первой встречи. Не только внешне. Ты стал совсем другим. Но тебе важно еще кое с чем поработать. Есть такая важная вещь, как готовность. Это психическое состояние, при котором выполнение действия становится возможным. Готовность – это очень важно. В первую очередь это наличие реально подготовленных сценариев на любой случай жизни. Вот скоро начнется веселуха, ты к ней готов?

– Какая веселуха?

– Я всегда говорю так. У нас есть ВВП и оккупационная вражеская администрация, на которую ВВП пока находит управу. Если что-то изменится, то Россия окажется в хаосе. И тогда сильнее окажутся те, между кем крепче связи и у кого на руках больше всего оружия.

Мерлин немного помолчал и добавил:

– И помни. Сверхчеловек – это дух. Так называемой физической реальности не существует потому, что весь мир дан нам только в ощущениях, и с нашим уходом весь мир для нас кончится… А он все ближе. Смерть идет за нами по пятам с рождения.

Только к концу встречи Бретёр стал замечать, что Мерлин немного на взводе. Пару дней назад у него в больнице умер отец, и сегодня он встречался с сыном, чтобы тот отвез урну с его прахом в Волгоград, где похоронена мать.

– Я подхожу к нему и говорю: «На! Это дед! Он немного уменьшился в размерах, зато не пи…дит!»

18

Он предчувствовал, что от поездки в Москву не следует ожидать ничего хорошего. Мы получаем не то, что и как думаем, а то, что чувствуем. В поезде он слушал «АукцЫон» и ни с кем не разговаривал. Это был долгожданный новый альбом, записанный с самыми известными и крутыми в мире авангардными музыкантами. Альбом был красивым, шизофреническим, но чуть перегруженным звуками.

Го-голова в петле,А ужин на столе…Ты моя беда!Го-голова летелаПо параболе,Что за ерунда?Думать нелегко,Верить тяжело,

Все, что не было со мной,Было и прошло-о-о…Если труден твой путь,То тебя заберут куда-нибудь.И будет день за днем…Где-то там ты забудешь о нем…

Вскоре плеер накрылся. Бретёр давно замечал, что если начинает злиться, то все восстает против него: другие люди, погода, даже механизмы и электроника. Биополе входит в конфликт со всей Вселенной. Лучше сидеть тихо и не высовываться.

В Москве он заехал в дорогую гостиницу и заказал себе номер люкс, ему хотелось праздника. Он спустился на первый этаж, занырнул в бассейн и пошел греться в сауне. Мрачные мысли никуда не испарились, а, напротив, преследовали всюду. Черные тучи сгущались, как в личной жизни, так и, судя по всему, в жизни политической.

Моргана явилась к нему с опозданием на два часа. Без косметики, в каком-то сером рубище и спортивных штанах. Первое, что пришло на ум: слава Богу, что он в этот день не поехал ночевать и пить вино к Эдуарду. Бретёру было стыдно, если бы к нему приехало такое злобное серое существо. Он вдруг впервые осо знал, что она его старше: ей было уже почти тридцать. Такое впечатление, что Моргана специально хотела вызвать отвращение.

– Что с тобой?

Моргана закурила. Бретёр терпеть не мог курящих, но так и не смог ее отучить.

– Сегодня во сне мне было так плохо. Мне снилось, что ты долго бежал за мной, а потом набросился на меня и стал душить.

– В тот раз я перестарался. Сорри.

Бретёр вдруг почувствовал, что перед ним сидит уже не Моргана, а другой человек. Вся ее колдовская харизма растворилась в едком сигаретном дыму. Декорации трагической оперы рассыпались.

– Эльвира ждет меня в машине! Поехали!

– Я не собираюсь никуда ехать. Я хочу тебя, пойдем.

– Но она ждет. У нас там важные дела.

– Да, хорошо! Только перед этим поднимемся наверх, пошли, подождешь меня там.

Это был хитрый ход, который ничего не дал. Когда Бретёр стал целовать ее в лифте, она не отвечала, ее душа выветрилась из туловища. В номере она стала сопротивляться, жестоко и злобно. Ее борьба сообщала решительное «нет».

– Я не хочу сейчас! – Моргана вдруг издала какие-то совершенно новые и неприятные звуки.

– Не хочешь – иди, я тебя не держу. Я с тобой никуда не поеду.

Она взяла сумку и ушла.

Вот сука, вот тварь! – подумал Бретёр. Данечка ей, блин, звонит. Эльвира ее ждет… Несколько раз он громко выругался и ударил кулаком в стену. Одним глотком Бретёр опрокинул пузырек виски из мини-бара и принялся перебирать номера московских знакомых.

Еще через час, когда он опустошил почти весь минибар, пришел фотограф Артем, автор самых лучших его фото. Бретёр считал Артема гением. Как у всякого гения, у него был довольно сложный и сумасбродный характер. Депрессия была его перманентным творческим состоянием. Он принес еще бутылку виски, на этот раз полноценного объема.

– Сука, я убью тебя! Убью! – кричал Бретёр и стучал кулаком.

Полночи Артем был вынужден выслушивать это дерьмо, пока Бретёр не отрубился.

19