Читаем Бретёр полностью

На сутках оказалась еще и целая группа нацболов. Среди них Дима Колесников, или Колесо. Лично Бретёр Колесо не знал, но с виду тот напоминал профессионального молодого вояку – у него были длинные офицерские усы и баки. Несколько дней назад к нему в квартиру по альпинистским канатам (!) спустились бойцы спецназа, ворвались в ванную, сломали нос и чуть не выбили челюсть. У парня во рту была зубная щетка. Если спецназ рано утром штурмует твою квартиру в стиле фильма «Матрица», то ты чего-то стоишь в этом мире.

И, о, боги, свершилось: на следующий день все решили выйти на Триумфальную площадь! Дозрели, наконец!

Даже самые трусливые, даже самые завсегдатаи лакеи власти, как Явлинский и Митрохин, заявили, что выйдут на площадь, как полагается, в 18:00 и будут требовать свободных выборов и свободу для своих заключенных.

Бретёр снова оказался в толпе. На этот раз на площади творился настоящий фарш. Количество рассерженных граждан увеличилось в десятки раз, только что на глазах задержали Лимонова и Немцова. Рядом волокли какую-то светскую львицу в шубе, она сыпала отборными матюгами, как сержант.

– Моя шуба! Вы испортите мою шубу! – кричала она. Ее звали Божена Рынска.

Ей стоило, подумал Бретёр, явиться на митинг в наряде от-кутюр или в свадебном платье, чтоб десятиметровый подол несли лакеи-карлики.

Полиция с народом!

Не служи уродам!

Стояли целые легионы в блестящих касках – можно использовать как зеркало – нерушимая стена отборных, крепких головорезов. У них на подхвате сотрудники поменьше и еще дружная команда санитаров-дружинников, как в совке. Но это еще не все, друзья. Кремлевская администрация и лично Владислав Юрьевич Сурков пустили в ход особое секретное оружие: движение «Наши».

Они где-то откопали несколько сотен дегенератов, нарядили их в идиотские костюмы и вручили, глаза бы ваши этого не видели, барабаны. Это было шествие сбежавших из сумасшедшего дома. Бедные полицаи вынуждены были не только отлавливать самых буйных несогласных – на всех автозаков теперь уже не хватало, – но и оберегать это трогательное шествие от толпы.

Это какой-то караул!

Хотя караул – это просто слово вчерашнего дня по отношению к тому, что происходило на площади в тот день. Если так пойдет и дальше и Триумфальная останется общим местом и символом протеста, то мы обязательно победим, и очень скоро, подумал Бретёр. Скоро, в считаные дни!

Всего в тот день на Триумфальной задержано 569 (!!!) человек. Вдумайтесь в эту фантастическую и безумную цифру.

4

За несколько дней до этого.

Мерлин:

– Тебе сейчас только остается отличиться, как харьковский хлопец, тогда мне вообще кранты!

Мерлин имел в виду знаменитого «харьковского стрелка», после занятий с великим гуру тот обрел настоящие крылья, небывалую смелость. В своем родном Харькове он на пару с отцом стал расстреливать сотрудников местного МВД. Парень почувствовал себя настоящим Сверхчеловеком, а остальные были для него биомассой. «Макаров», «стечкин», «сайга» – это все далеко не полный арсенал их семейного картеля.

Бретёр собрался устроить особую тренировку в преддверии грядущих событий. Для этого он даже притащил Моцарта, Диму и Васю, того, который автогений. Впрочем, он не был абсолютно уверен, что весь этот отряд отправится с ним штурмовать Москву.

Мерлин был, как всегда, великолепен, он выступал в роли военного инструктора и мудреца-проповедника одновременно:

– Запомните! Вы ИЗБРАННЫЕ! Одержимость – это гарантия вашего успеха! Всех остальных людей вы должны воспринимать как биологический объект, как говно, как биомассу. Люди делятся на тех, кому можно, и тех, кому нельзя. Вы – те, кому можно!

Те, кому можно, выстроились на поляне перед учителем. Редкие забредшие сюда собаководы старались обходить стороной всю их угрожающую компанию.

– Любое ваше действие вы делаете во имя великой цели! Мы начнем с самого ключевого момента, а именно: с состояния. Этого легкого транса, бессмыслия или великой пустоты. Вы пребываете в полной прострации, но при этом вы активны, динамичны и деятельны. Сейчас я продемонстрирую вам одно упражнение.

Мерлин был настоящим безумным гением. Казалось, у него было упражнение, чтобы подтвердить каждую фразу. Он учил:

– Собранность, сосредоточенность и готовность к смерти. Вы должны быть постоянно готовы к смерти и никогда не думать о поражении. Победа или поражение, свобода или тюрьма – вас это не должно совокуплять. Как говорил Кришна: «Уравняв с поражением победу, сражайся!» Теперь перейдем к другим упражнениям. Вы двое, выходите сюда!

Дальше Мерлин показал несколько специфических приемов для особых ситуаций, рассказал, как по возможности избегать задержаний и как вести себя в отделении.

– Веселуха все равно скоро начнется! Может, уже на днях. А может, через несколько лет! Для этого у вас всегда должно быть… – Мерлин назвал, что должно быть. – Оно гораздо эффективнее. Задача: охватить максимальную площадь…

Он продолжал давать дельные советы:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза