Бруклин

Эйлиш почти загордилась его непринужденно хорошими манерами, легкостью, с какой он отвечал на вопросы священника, оставаясь уважительным, предоставляя вести разговор отцу Флуду, не произнося ни одного неуместного слова. У Роуз, знала Эйлиш, имелись свои представления о том, на что похожи водопроводчики и как они разговаривают. Сестра наверняка вообразила, что Тони груб, неуклюж и не ладит с грамматикой. Эйлиш решила написать ей, что он совсем не такой, что в Бруклине характер человека угадывается по его работе не так легко, как в Эннискорти.

Она наблюдала за Тони и отцом Флудом, говорившими о бейсболе. Тони забыл, что беседует со священником, его обуял пылкий энтузиазм, он забавно, по-приятельски перебивал отца Флуда, выражая страстное несогласие с ним по поводу матча, который оба они видели, и игрока, которого Тони, по его словам, никогда не простит. На какое-то время они, судя по всему, просто запамятовали о присутствии Эйлиш, а когда наконец вспомнили о ней, договорились сводить ее, как только начнется сезон, на игру – при условии, разумеется, что она заранее принесет клятву верности «Доджерсам».

Роуз написала ей, что, по словам отца Флуда, Тони ему понравился, показался очень приличным, достойным и воспитанным и все же ее беспокоит, что Эйлиш в первый свой бруклинский год встречается только с ним и больше ни с кем. Эйлиш не сообщила сестре, что видится с Тони всего три раза в неделю, ни на что другое лекции ей времени не оставляют. С девушками из дома миссис Кео, к примеру, она ни разу никуда не ходила, что, впрочем, наполняло ее огромным облегчением. Другое дело, что, поскольку она смотрела почти все новые фильмы, ей было о чем поговорить с ними за столом. Они уже привыкли к мысли, что Эйлиш встречается с Тони, и больше не лезли к ней с предостережениями или советами на его счет. Перечитав пару раз письмо Роуз, она пожелала, чтобы и та поступила точно так же. Эйлиш уже почти жалела, что вообще рассказала Роуз о Тони. В письмах к матери она его по-прежнему не упоминала.

На работе она стала замечать, что кое-кто из девушек уходит, появляются новые, и в конце концов в торговом зале осталось лишь несколько прежних продавщиц, наиболее опытных и доверенных. Теперь она два-три раза в неделю проводила обеденный перерыв с мисс Фортини, которую считала умной и интересной. Когда Эйлиш рассказала ей о Тони, мисс Фортини вздохнула и сообщила, что у нее тоже был поклонник-итальянец, ничего кроме лишних забот ей не доставивший, а сейчас он стал бы еще и хуже, потому что вот-вот начнется бейсбольный сезон, во время которого ему только одно и требуется – выпивать с друзьями и обсуждать матчи, а женщин чтобы рядом и духу не было. Эйлиш сказала, что Тони пригласил ее пойти с ним на матч, и мисс Фортини снова вздохнула и рассмеялась.

– Да, Джованни как-то раз проделал то же самое, но за весь матч заговорил со мной только раз – потребовал, чтобы я принесла хотдогов ему и его друзьям. А когда я спросила, нужна ли им горчица, лишь огрызнулся. Я, видите ли, мешала ему следить за игрой.

Эйлиш описала Тони поподробнее и сильно заинтересовала этим мисс Фортини.

– Постойте-ка. Он приглашает вас выпить с его друзьями, а после оставляет в обществе их девушек?

– Нет.

– Не говорит все время только о себе, если, конечно, не рассказывает, какая замечательная у него мама?

– Нет.

– Ну тогда держитесь за него обеими руками, милочка. Второго такого вам не сыскать. Может быть, в Ирландии, но не здесь.

Обе рассмеялись.

– Так что же в нем самое худшее? – спросила мисс Фортини.

Эйлиш немного подумала.

– Хорошо бы он был дюйма на два повыше.

– И больше ничего?

Эйлиш подумала еще.

– Ничего.

После того как объявили дату начала экзаменов, Эйлиш договорилась на работе, что будет всю ту неделю свободна, и приступила к подготовке. До экзаменов оставалось полтора месяца, и все это время она с Тони по субботам в кино не ходила, а сидела у себя в комнате, просматривая конспекты, одолевая книги по праву, стараясь запомнить названия наиболее важных судебных дел и понять значение, которое приобрели вынесенные по ним решения. В порядке компенсации она пообещала Тони, что после экзаменов познакомится с его родителями и пообедает с ними в их квартире на 72-й улице в Бенсонхерсте. Тони сказал, что надеется добыть билеты на игру «Доджерсов» и пойти туда с ней и с братьями.

– Знаешь, чего я действительно хочу? – спросил он. – Чтобы наши дети болели за «Доджерсов».

Он так радовался этой идее, был так возбужден ею, что и не заметил, как застыло лицо Эйлиш. И ей сразу же захотелось поскорее остаться одной, без Тони, чтобы обдумать его слова. Немного погодя, лежа в постели и размышляя, она сообразила, что все сходится одно к одному В последнее время Тони составлял планы на лето, думал о том, сколько времени они смогут провести вместе, а недавно стал повторять, после поцелуев, что любит ее, и Эйлиш знала, он ждет от нее ответа – ответа, которого она пока не дала.