Будь моей нежностью

Я родился в мире, где грязный семейный бизнес переходит по наследству. От мужчины к мужчине. От отца сыну. Или внуку, за неимением сына.

Я отказался от доли отца, едва получил право голоса. Тогда мой старик начал воспитывать под себя сына Рашиды и взял в долю её мужа. Пока они все не погибли, я держался в стороне от этого. Хотел держаться.

Во избежание кровавой бойни за исполнением порядка следят специальные сторонние люди. Они сидят на жирном проценте с оборота совместного проекта и не лезут в ведение дел. Их не интересует вопрос разделения между тремя семьями, как мы решаем проблемы поставок и сбыта наркотиков и оружия с ближнего зарубежья, как и где мы это добываем. Их интересует только, чтобы процент бесперебойно капал на их счета. Любые дрязги между нами, организаторами этой преступной деятельности, больно ударяют по карману каждой стороны и жёстко караются этими смотрителями. «Адвокатами», как их называет Хасанов.

Кто эти люди, где их нашёл ещё мой дед, мне неведомо. Но я знаю, что всегда есть тот, кто следит за течением дел и соблюдением всех условий и договорённостей.

Сейчас часть общего семейного дела, принадлежащую Сергею Дубравину, возглавил его родственник. И Самойлову, который служит прихвостнем самого Хасана, крайне невыгодно иметь в перспективе законного наследника. И они готовы избавиться от будущей матери этого наследника прямо сейчас.

— Хочешь отомстить за себя, приятель? — неожиданно Хасан протягивает мне ребёнка. — Ты же ненавидишь эту мелкую проблему, да? Наверняка не одну ночь мечтал просто избавиться от девчонки?

— Ага, — лёгким кивком подтверждаю я и наконец встаю на ноги.

Вырываю затихшее дитя из цепких пальцев Хасана. Стараюсь не смотреть ей в лицо, когда говорю:

— Ты же всё понимаешь, Хасан. Знаешь, как меня бесит, что стерва не дождалась меня, что легла под ублюдка, а самое главное, что скрывала правду. Строила из себя счастливую и благородную жену. Нос воротила. — я усмехаюсь. — Мечтал смешать с грязью ублюдка, что забрал единственное так горячо желаемое мною, что присвоил себе мою женщину, нашпиговал грязным семенем, вынудил родить это недоразумение. Ты знаешь, какой я, Хасан. Извини, убить младенца для меня слишком просто. Меня не удовлетворит эта маленькая месть. Я хочу превратить её жизнь в ад. Чтобы она всю жизнь жалела, что появилась на свет.

Оцениваю реакцию Хасана. Тот удовлетворённо кивает, побуждая меня продолжать.

— Я хочу, чтобы она осталась жить.

— И ты гарантируешь, что сам лично присмотришь за ней? — усмехается он.

— Конечно. У тебя нет поводов не доверять мне. Я приставлю людей, и они позаботятся, чтобы её жизнь была далека от сказочной.

— Нет, Тагоев. В этот раз ты можешь сделать только лично. Ты же желаешь мести? Вот и мсти. Сам.

Я не догоняю, чего он имеет в виду, и Габбас продолжает:

— Ты просишь меня позволить тебе рискнуть нехилой частью семейного бизнеса, который по праву должен принадлежать нам с тобой в равнозначных долях, но, благодаря сначала твоему деду, а потом и отцу, образовался третий кусок, который только сейчас наконец вернулся в семью, и ты ради своей мести просишь меня рискнуть этим куском снова. Пока всё верно? — он добродушно улыбается, не сводя взгляда с младенчика. — Если что-то пойдёт не так, если ты остынешь, забудешь про свою месть, с кого мне шкуру спускать? С тебя? С девки этой? Гробить уже её ребёнка? Это последствия, которых я могу избежать прямо сейчас, Тагоев. Я не хочу иметь за спиной бомбу замедленного действия. Мне не нужны сюрпризы. Либо избавься от девочки, либо дай мне слово, что позаботишься лично о гарантиях.

— Никаких наследников не будет, — коротко отрезаю я.

— Этого недостаточно.

— Чего тебе нужно, Хасан?! — рычу максимально прямо, и девчонка начинает голосить.

Чтобы она замолкла, я распахиваю куртку и прижимаю её извивающееся тело к себе.

— Мне не нужны сюрпризы, — упрямо говорит он. — Я хочу гарантий. Хочу знать, как ты планируешь сдержать слово. Будешь караулить по ночам, отстреливать женихов, за шкирку вытаскивать девку из койки? Что ты планируешь, Богдан? Учти, если облажаешься, я сначала заставлю тебя умыться в её крови, а потом оторву тебе башку. Поэтому внимательно подумай, настолько ли сильна твоя жажда отомстить.

— Не беспокойся, Хасан. Я сделаю всё, что нужно.

— Это не ответ.

Возможно, прижать к себе орущего младенца чуть сильнее, так, чтобы переломить хребет, не такая уж и плохая мысль. Чувствую, что Хасан уже одержим какой-то безумной идеей и вряд ли она придётся мне по вкусу.

— Давай уже покончим с этим, — говорю ему. — Скажи, что требуется от меня. Что ты хочешь услышать?

— Девчонка вырастет, и ты женишься на ней. Возьмёшь её девочкой. Сделаешь женой безо всяких фокусов. А там и свою месть исполнять будешь, и об отсутствии наследников позаботишься.

Что за..? Мерзость. Я с сомнением смотрю на эту рёву, что сучит ручками и ножками. Взять в жёны… это?! Он спятил?