Будни имперской разведки

Шеф только хмыкнул. Спор по поводу того, чьи шаманы лучше – орков или гоблинов, длится уже почти месяц – с тех пор, как я поступил в обучение к великому Забулдыге, верховному шаману всех гоблинов империи. Великий – это не просто титул, я уже успел убедиться, что может он действительно многое. Правда, не всегда – только если духи не заняты и если у них хорошее настроение. Как ни странно, отказываются выполнять его просьбы они довольно редко, несмотря на то, что мир смертных им малоинтересен. Забулдыга и не злоупотребляет особенно их дружелюбием – по большей части обходится своими силами. А с духами он просто общается. Я несколько раз присутствовал при таком общении – очень странный процесс. Например, однажды Забулдыге вздумалось рассказать духам анекдот, услышанный накануне от меня. В тот день урока не было. И на следующий день – тоже. Все это время Забулдыга терпеливо пытался донести до них суть смешной истории и объяснить, почему это смешно. Дело не в том, что у духов и лоа отсутствует чувство юмора, – они очень любят пошутить. Просто шутки у них своеобразные. Не знаю, удалось ли ему донести смысл анекдота, кажется, под конец объяснения он уже и сам недоумевал – что же в этом дурацком анекдоте смешного?

Впрочем, такие мелкие задержки никак не сказывались на моем обучении. Контролировать свои новообретенные способности я уже почти научился. Конечно, серьезную проверку пока устроить не получилось – последнее время у меня не было потрясений, которые могли бы всерьез выбить меня из колеи. В первый же день после того, как очнулся, я объявил о том, что считаю себя недостойным оказанной мне чести и не могу больше считать себя членом семьи Сенней. Расторжение родства прошло неожиданно гладко: меня немного пристыдили за то, что я ставлю свои интересы выше интересов семьи, которая так великодушно одаривала меня своим покровительством, любовью и заботой, предупредили, что, если я буду упорствовать в своем решении, то возвратить все на круги своя больше не получится, и отпустили с миром. Мать Сенней даже не удостоила меня прощальной беседы – впрочем, я о такой и не просил. Так что чувствовал я себя как тот персонаж из анекдота: «А почему он такой неуловимый? – Да просто он никому не нужен». Хотя шеф ехидно утверждал, что меня просто побоялись слишком сильно выводить из себя – слухи о моих особенностях разлетелись быстро.

Гораздо больший скандал разразился из-за ухода из семьи Рагнвер леди Игульфрид. Как оказалось, она тоже всерьез оскорбилась из-за того, что нами пытались манипулировать, и решила последовать моему примеру – отречься. И решение ее было твердо – ни наши уговоры, ни уговоры господина Оттиля на нее не повлияли. Мы с ним даже поссорились на этой почве – он почему-то посчитал, что это я своим примером вдохновил девушку разорвать отношения с семьей. Мне было искренне жаль старика – я видел, что он очень переживает за внучку. Мне и самому было не по себе от такого ее решения, я действительно чувствовал, что за мной есть доля вины. Но поделать ничего не мог. Впрочем, мои отношения с Оттилем стали налаживаться по мере того, как налаживались его отношения с внучкой. Хотя вся ее семья до сих пор гудит от гнева, и, кажется, я стал в ней персона нон грата. Правда, круглой сиротой леди Игульфрид не осталась – родственники со стороны орков не демонстрировали явно одобрения ее поступку, но, кажется, остались даже довольны. Так что все, в общем, наладилось, за исключением наших с леди Игульфрид отношений, которые оставались ровными. Даже чересчур ровными – дружеское общение, совместные походы в кабак – не вдвоем, конечно, а всей командой, и ничего более. Мысли о чем-то большем как отрезало, что у меня, что, судя по всему, у нее. И я не был уверен, что хотел бы, чтобы такое положение дел изменилось.

Жизнь текла неторопливо и размеренно. И мне это нравилось, только не давали покоя те сведения, которые господам магам удалось почерпнуть из моей головы. К тому времени, как мы прибыли в столицу, от личности мага, заданием которого было убить императора, осталось не так уж много – только дикое стремление уничтожить меня и кое-какие разрозненные воспоминания из прошлого. Ничего удивительного – думаю, его разум и в лучшие времена был не слишком стабилен. То, что я знаю о магах моего народа, позволяет предположить, что они все время балансируют на грани между гением и идиотизмом.