Букет увядших орхидей

Она вдруг осеклась и уставилась на притихшую Ирину. Та ведь совсем недавно примчалась откуда-то и отказалась сообщить, где была. А что, если… Анфиса побледнела и нервно передернула плечами, отгоняя жуткие мысли. У Ирины, конечно, не все в порядке с головой, но устроить аварию собственной сестре и ее спутникам… Кстати, Ирина отлично водит и уверенно чувствует себя за рулем.

Словно прочитав эти мысли, Ирина недобро покосилась на Анфису. Та тут же отвернулась, решив оставить свои подозрения при себе.

– Отцу так нравится собирать в нашем доме всякую шваль, – брезгливо протянула Ирина.

– В этом мы с тобой солидарны, – не могла не согласиться Анфиса. – Меня это тоже раздражает!

– Сначала здесь объявился его приемный сынок, а теперь вот эта… неизвестно кто! – продолжала Ирина. – Не знаю, что там случилось в прошлом, но не лучше ли оставить все как есть? Только самозванок нам еще не хватало.

– Интересно, надолго она к нам? – поморщилась Анфиса. – Еще один лишний рот в доме…

– Ко мне это тоже относится? – с милой улыбкой осведомился Олег.

– Конечно нет! – зарделась Анфиса. – Ты – практически член семьи, я очень рада, что ты живешь здесь. Я говорю об этой приезжей особе! Интересно, что она из себя представляет? Наверняка какая-нибудь ушлая охотница за чужими деньгами!

Тем временем Егор выбрался из машины сам, затем помог вылезти стройной девушке с длинными темными волосами. Оксана и Тимофей вышли следом.

За оградой поместья ковыляла, опираясь на сучковатую палку, старуха Устинья. Увидев Лизу, старуха потрясенно замерла, разинула рот и уставилась на нее во все глаза. Потом перевела взгляд на Ирину и удивилась еще больше.

– Ну чего встала, Устинья?! – раздраженно проговорил Егор. – Иди отсюда подобру-поздорову!

Устинья молча поплелась дальше, но на ходу то и дело оборачивалась на вновь приехавшую девушку.

Тимофей вытащил из багажника Лизины вещи, и все вошли во двор.

Осознав, что перед ней ее идеальный двойник, Ирина Зверева на миг лишилась дара речи. Олег тихо усмехнулся, а Анфиса пораженно всплеснула руками.

– Матерь божья! – взвизгнула она.

– Привет, – сдержанно помахала им Лиза.

– Привет, – холодно ответила Ирина, спускаясь с крыльца ей навстречу.

Обе настороженно уставились друг на друга.

– Поверить не могу, – прошептала Лиза. – Мы и правда сестры?!

И прежде чем Ирина успела ответить, она вдруг порывисто обняла ее и прижала к себе. Зверева замерла, затем неловко обняла сестру в ответ.

Анфиса и Олег спустились следом и представились. Радостная Лиза обняла и их.

Тимофей молча наблюдал за этим знакомством, размышляя, как сильно Лиза отличается от остальных Зверевых. По складу характера она больше походила на Оксану – добрая, честная, открытая, с постоянной улыбкой на лице. Угрюмая, немногословная Ирина, вечно подозревающая всех в вероломстве, разительно отличалась от своей сестры. Двуличная Анфиса, радостно размахивая руками, изображала дикую радость, но Тимофей видел ее насквозь. Все же актрисой она была неважной, и в каждом ее жесте сквозила фальшь.

Анфиса вовсю обнимала и тормошила Лизу, тащила ее за руку в дом, обещая показать все комнаты и накормить вкусным ужином.

– Мы с тобой обязательно подружимся! – приветливо ворковала она, и доверчивая Лиза принимала ее слова за чистую монету.

Оксана отчего-то не торопилась входить в дом. Вообще последние несколько часов она вела себя непривычно тихо.

– Пойдем внутрь, – позвал ее Тимофей. – Все будет хорошо, вот увидишь.

– Мне не дает покоя один вопрос… Кто из нас родная дочь? Я или Ирина… с Лизой?

– Очень скоро мы все выясним, дорогая, – обернулся к ней Егор. – Но даже не вздумай переживать из-за этого. Ты – моя дочь, и ничто этого не изменит! Слышишь? Ничто!

Он ласково обнял Оксану за плечи и повел к двери. Затем взглянул на Тимофея и также поманил его за собой. Вскоре все уже сидели за богато сервированным столом. Горничная Вика только успевала менять тарелки и подносить новые блюда.

– Как же я рада, что все так обернулось, – ворковала Анфиса, не сводя с Лизы глаз. – Наконец-то вся семья в сборе!

Ирина только глянула в ее сторону, и мачеха тут же предпочла умолкнуть.

– Так что же стало с моей настоящей матерью? – спросила Лиза. – Я слышала, она тоже была актрисой?

– Была, – вздохнул Егор. – И довольно неплохой. Кларисса отлично играла, пела, музицировала. Я до сих пор помню ее любимую песню «Айсберг»… Она обожала ее исполнять, аккомпанируя себе на фортепиано…

– Кларисса… – задумчиво повторила Лиза. – Такое необычное имя.

– Скажи это моим двоюродным тетушкам, – усмехнулся Егор. – Их зовут Муза, Олимпиада и Аделина. А Кларисса… Когда-то я любил ее и не обращал внимания на ее сложный характер. Она считалась прекрасной актрисой и умела кружить головы поклонникам, но при этом всегда была очень раздражительной, дерзкой, ревнивой. Любила закатывать истерики и провоцировать скандалы… Я очень рад, что вы не пошли по ее стопам.

Даже Ирине с ее припадками агрессии далеко до матери.