Бумажный театр. Непроза

таня: О господи! Это же настоящая генетика, за четыреста лет до открытия Грегора Менделя! Надо сфотографировать!

Открывает свой айпад – зарядка закончилась. Она в досаде швыряет его на пол.

вадим (достает из кармана телефон): Говорил я тебе, не пали батарею! Мой пока работает! Отсниму!

Таня и Вадим сидят рядом. Прядь ее волос касается его лица. Он зажимает ее в пальцах. Она или не замечает… или делает вид, что не замечает.

Вадим фотографирует, разворачивая свиток.

таня: Переводи! Переводи!

вадим: Я так с ходу не могу! Это надо потом будет долго расшифровывать.

таня: Ну хоть что-то!

вадим: Цвет глаз… форма… что-то про ухо… леворукость… время… кровь… – не понимаю: может быть, время отвердения? Или загустевания крови?

таня: Сойти с ума! Время загустевания крови! Это свертываемость!

вадим: Раз, два, три… Да, все признаки – я не всё могу перевести – разбиты на 23 группы

таня: О господи! Двадцать три пары хромосом! Это совершенно невероятно! Новая глава в истории науки! Древние монахи занимались генетикой! В пятнадцатом веке знали о свертываемости крови!

вадим: Фантастика!

таня: Слушай, надо попытаться найти ту кровь, про которую этот песок нам говорил.

вадим: Сначала соберем этот песок!

Таня и Вадим сгребают кучки песка и сбрасывают в саркофаг. Вадим задвигает крышку. Таня садится на пол и охватывает голову руками.

вадим: Тань, но приключение-то получается! Где-то есть кровь. Крестик нашли, вон он на стене. Написано: ВХОД. Нам же маршрут дали: сначала Босх, потом эта виноградная лоза, потом этот сюжет “Иисус в точиле”…

таня: При чем тут Иисус?

вадим: При том! Именно про это: Иисус отдает свою кровь для исцеления человечества от грехов!

таня: Ой! Ну вот этого я терпеть не могу, всю эту религиозную мистику.

вадим: Оставим Иисуса, если он тебе так не нравится! Вот, мы пришли к виноградной лозе, которая символизирует множественность вселенных. И нам предлагают войти… ВХОД! – там написано!

таня: Откуда ты взял про множественность вселенных?

вадим: Таня, я не читаю книг по современной космогонии. Но в изобразительном искусстве есть свой язык, это ведь тоже описание мира и даже миров. В каком-то смысле каждый подлинный художник создает Вселенную со своими системами координат, со своими законами существования.

таня: Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать… Да, есть современная теория, которая рассматривает Вселенную как гроздь… Или как пену… Черт, у меня эта штука разрядилась. Можешь позвонить по своему телефону?

вадим: Кому?

таня: Цою, конечно! Пусть прилетает со своей хреновиной! Может, он откроет эту границу? (Тычет пальцем в надпись.) Этот INTRONIUS точно обозначает “вход”?

вадим: Да. На латыни.

таня: Ну звони же, чего ты ждешь. Телефон у тебя записан.

вадим: Да он не приедет.

таня: Он? Не приедет? Ты ничего не понял! Он прибежит, примчится, прилетит! Не потому, что он такой хороший, а потому что всю жизнь мечтает, чтобы я его о чем-нибудь попросила!

Вадим набирает номер, дает Тане телефон.

таня: Вася, привет! Ты мне очень нужен. Немедленно. Да, дело жизни и смерти. Коллайдер твой нужен! Только не в пределах Садового кольца. Долетаешь до Тулузы… до Тулузы! Оттуда – до Тизьенского монастыря. Прямой дороги нет. Не знаю. Ты это лучше моего решишь! Хоть на вертолете. Жду тебя.

вадим: Ты даешь!

таня: Хорошую кашу заварили! Вдруг у нас ничего не получится? (Шумно выдыхает, делает гримасу, изображая Цоя.) Это очень просто. Вот, смотри! Нобелевкой они у меня не отделаются! Это просто плюнуть раз, и вот он, Таня, переход границы нашей Галактики и выход в иную Вселенную. Вот! (Сбрасывает с лица гримасу, говорит усталым голосом.) Все! Увидишь, он прилетит! Отложим до завтра! Уже темнеет, пора ночлег устраивать. Здесь я точно ночевать не буду!

вадим: Возьми мой спальник и выбирай любую из келий в северном крыле.

таня: А ты где?

вадим: Устроюсь где-нибудь.

эпизод 40