Бумажный театр. Непроза

Перед монитором сидит Рогожский. Вспыхивают звездочки, он крутит ручками. Наконец останавливает беготню цветных точек на экране.

рогожский: Вот она!

Идет автоматический поиск координат.

эпизод 32

Монастырь. XV век. В библиотеке, в полутьме сидят пятеро монахов. Старец подходит к окну.

К монастырю поднимается отряд с горящими факелами в черных одеждах.

старец: Похоже, что нас не удостоят даже судебным разбирательством.

лысый: При современном законодательстве это даже к лучшему.

толстяк: Какое законодательство! Одного доноса вполне достаточно.

старец: Бедный Доменико! Он хороший человек. Но пытками они превратили его в доносчика.

атлет: Могу понять это. Я с детства очень боюсь боли. Даже зубной. Помнишь, брат Альфонсо, когда у меня болели зубы, ты дал мне снадобье и велел принимать его по три кристаллика.

За окном нарастает шум, факельное шествие приближается.

лысый: Да. Мне подарила его одна благородная молодая вдова девятнадцать лет тому назад. Это змеиный яд. Он убивает в две минуты, если взять не три кристаллика, а шесть. Я тайно принес ей этот яд в тюрьму, и она избежала костра. Остатки достались мне. И ее младенца, рожденного от известного арабского ученого, удалось спасти. Мальчик был слишком смугл и нарушил мир в знатном семействе. Он вырос в нашем монастыре.

Юноша опускает голову.

толстяк: И много у тебя осталось этих кристаллов?

лысый: Достаточно.

Шум прямо под окнами. Крики мешаются с религиозными гимнами.

старец: Кажется, пришло время нашей последней трапезы.

Юноша приносит кувшин вина и хлеб. Лысый вынимает из складок одежды маленькую коробочку.

толстяк: Вино не обладает нейтрализующим действием?

лысый: Содержащийся в вине spiritus vini обладает усиливающим действием.

старец: Я думаю, мы сделали всё, что было в наших силах.

атлет: Как жаль, что мы не маги, – могли бы улететь.

Как будто из воздуха появляется маг Ибн Саид.

ибн саид: Любой может улететь! (Улыбается Старцу.)

старец (кивает ему): Мы и улетим!

В дверь стучат, начинают ломиться.

толстяк: Меня заботит одно – смогут ли потомки достать то, что им приготовили.

старец (указывает на фреску, где написано слово INTROITUS и стоит крестик): Может быть, правильнее было написать слово EXODUS и всем уйти туда?

ибн саид: О нет, это не место для монахов!

Лысый высыпает в кувшин содержимое коробочки. Юноша взбалтывает кувшин и разливает вино по бокалам.

старец: Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Монахи выпивают вино. Дверь сотрясается.

маг (гладит Юношу по голове): Теперь, сынок, начнется для нас самое интересное.

Распахивается дверь. Крики: “На костер! Пособники сатаны! На костер!”

Входит отряд инквизиции, за ними толпа пьяного народа, уродливые морды точь-в-точь с картины Босха.

За столом пятеро мертвых монахов и маг.

эпизод 33

Таня и Вадим в дверях той же библиотеки, но спустя пятьсот лет. Здесь крыши нет, обломки камней на полу, огромные трещины в стенах. Но светло! Слои песка и пыли на всех поверхностях. Герои осматривают помещение и разговаривают. Пять саркофагов возле боковых стен и один саркофаг под еле видной фреской с изображением двух людей, несущих на шесте огромную гроздь винограда.

вадим: Знаешь, что мне это напоминает? Роман Умберто Эко “Имя розы”.

таня: Не читала.

вадим: Ты что? Как это ты ухитрилась?

таня: Вадим, ты что, не понимаешь, я всю жизнь работаю, как раб, по четырнадцать часов в сутки. Никаких книг, только по делу.

вадим: Понял, понял! Там описан вот такой монастырь, история детективная, вроде Дюма!

таня: “Трех мушкетеров” читала в детстве. Чепуха какая-то!