Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs.

— За пацанов, — добавил Чех, чуть отстранив ёмкость от стакана Крапа, который уже было хотел стукнуть свой стакан о стакан Чеха, — Которых эти волки завалили у «Канны»!

Они выпили.

— Толик, хлебни холодненького! — обратился Крап к водителю.

— За рулём не пью! — серьёзно ответил он, и все трое рассмеялись.

— Ментов боишься? — удивлённо спросил Крап.

— Да! Милиция у нас даже в лесу — вон, на крыше эта самая милиция, как «люстра», болтается!

Смех снова заполнил прохладное пространство салона машины.

— А ну-ка, Толик, расскажи-ка нам тот анекдот, про шофёра! — заказал Крап.

— Значит, пахан принял на работу нового водилу. И говорит ему:

— Как твоя фамилия? Я с шоферами только по фамилии обращаюсь!

— Андрей! — ответил водила.

— Че фамилия такая? — не понял пахан.

— Нет имя.

— Ты меня не понял, мне плевать на твоё имя — фамилия твоя как?! — возмутился пахан.

— Вы меня не будете звать по фамилии, зовите Андрей!

— Слышь, браток, ты часом умом не тронулся? Фамилия, говорю, твоя как?! — рассвирепел пахан.

— Ну, «Любимый» моя фамилия!

— Поехали уже, Андрей…

В машине снова раздался дружный смех.

— Толик, а твоя-то фамилия как? — спросил чуть прослезившийся от смеха Крап.

— Деньской моя фамилия.

— Ничего так, пацанская фамилия! — одобрил Чех. — «Любимого» я бы за штурвал своей брички не посадил!

— Толика у нас Карданом пацаны прозвали! — сказал Крап.

— Интересно, жив ещё мент? — спросил Анатолий.

— Сдохла твоя «люстра» давно! — сказал Чех, поставив опустевший стакан в подсвеченный лампами мини-бар. — Мухи за нами шлейфом тянутся!

— А что за братан, который легавого скручивал? — спросил Крап.

— Шкас. У него с мусорами старые счёты: подстрелили его при задержании — в голову пуля попала, да отскочила от черепа. Его на зоне одно время «Черепом» погоняли, только ему не по душе погремуха пришлась, и он за эту погремуху одному доходяге шею свернул, голыми руками. Потом он из него лампочку сделал — подвесил к потолку — мол, сам повесился! Авторитетные люди закрепили ему вторым именем Шкаса — есть такой пулемёт, говорят, так вот у конструктора, который пулемёт тот придумал, фамилия такая же, как и у нашего Шкаса — Шпитальный. На слова он скор, и на дела тоже. Кулаки — по стене может как молотом долбить. С ним советую не шутить, он подо мною, но в тоже время сам по себе. Правильный человек, по воровским законам всё, но стоит кому-то его зацепить — он звереет, и его уже ни чем не испугаешь. Ни смертью, ни ворами, ни зоной — с казённой сечкой. Кончил Шкас легавого, чую, если жив ещё — то ненадолго его хватит! — беспокоился Чех. — Нужно сбросить его в болоте — пусть волки эту падаль хавают!

— Успеем, Чех, зачем кайф твоему Шкасу ломать, и остальным пацанам тоже интересно, что он с ним делать будет! Видел, как братва оживилась, когда Шкас фитиль этому чунарю вкручивал?

— Да, пацаны оживились! — согласился Чех.

— Между твоей бригадой, и моей, как не крути — есть разногласия! Косятся пацаны друг на друга, волками друг на друга смотрят! Твои Москву не любят, мои — село. Что ещё сможет их так объединить, как не общий враг — мусор, да к тому же стреноженный!?

— Ты прав, загасить мы его всегда успеем. А Шкас, если мент всё же сдох, и с дохлым поиграть может! — снова согласился Чех.

— Слушай, — Крап вновь принялся наполнять стаканы, — Может, нам сподручнее на вертушке было лететь?

— Можно было, — чуть подумав, ответил Чех, — Но я слыхал, что ты любишь приключения — а на вертолёте пресно всё будет!

— Ты правильно за меня слышал, но в этом случае я бы лучше на вертушке полетал, чем тут по грязи ползать! — Крап протянут наполненный бокал.

— Шеф, можно мне тоже? — спросил водитель, разглядывая в зеркало заднего вида банкет на заднем сидении.

На обращение «Шеф» среагировали оба бандита.

— Можно! — тоном, не предвещающим ничего хорошего начал говорить Крап, — Мне налить?

Водитель молчал, вперив напряжённый взгляд в расквашенную лесную дорогу.

— Ты меня в халуи успел записать? — напирал Крап.

— Нет, шеф, ты же сам мне предлагал бухнуть! — оправдывался водитель.

— Когда предлагал, тогда и отвечать надо было! Если я тебе сегодня бабу предложу, а ты смолчишь, — то ты чего ж, через год, когда я со своей кралей кувыркаться буду, так же подойдёшь, и попросишь в неё хобот свой макнуть?

— Нет шеф! — водитель уже был не рад, что попытался вмешаться в этот разговор.

— Может мне стоит тебе налить, а самому сесть за баранку, а ты вместо меня дела решать будешь? В бугры лыжи навострил?

— Нет шеф! Я просто хотел…

— Хотел он! Хотеть тут могу я… и Чех, а ты должен исполнять! Дали штурвал — крути, и благодари, что доверили, что башли капают, что проблемы по жизни твои решаю! — уже кричал Крап, — Я ему руку протянут, а он уже за локоть грызёт!

Крап явно с утра был не в духе, весь день, умело скрывая это. Но тут его прорвало. Чех молча наблюдал за ним, не спеша потягивая холодный виски, будто вино.

— Ещё раз услышу от тебя панибратство, самого в баранку скручу, понял меня?

— Да, шеф! — облегчённо выдохнул водитель, почувствовав конец разноса.