Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs.

— Братве нужно развлекаться? — спросил Крап, и сам же ответил, — Нужно, а иначе грызня между нашими пацанами начнётся. Вот и пусть с «сапогом» поиграют, пока не надоест! Дело такое — раньше, на войну когда шли, с собой стадо овец брали. Мужики раньше воевать взрослые ходили, к ебле привыкшие. Трудно им было без баб, на войне, вот они овец и ебли. Пусть «снегирь» наш, в нашем походе — овцой будет! Дело закончим — так мы его в лесу и прикопаем! Один болт — он нас срисовал — его полюбому тушить надо! А так хоть пользу людям принесёт!

Карта с метками была у Крапа — отряд бандитов знал, куда ехать. После остановки у провинциального супермаркета, и закупки алкоголя и еды, картеж двинулся через деревню в сторону леса. Первым ехал «УАЗ» с Чеховскими егерями.

— Бикса за кассой видала наших «пионеров», пару дней назад, на двух «джипах» они были; — говорил один из егерей, Чеху, по радиосвязи. — Баландой затарились, и ящик «газа» взяли. Я так думаю, они копыта свои на земле оставили — их мы легко срисуем.

— Что за «джипы»?

— Вроде как «Нива», — та, на которой они в городе кипишь подняли; вторая, говорит, как мусорская «канарейка» — «УАЗ» стало быть, только чёрный весь. Водитель — мужик, в форме охранника, но без нашивок. Взгляд у него, говорит, «не добрый такой — мороз по коже!» — пародировал егерь голос продавщицы; — И «УАЗ» его ей не понравился. Страшный — говорит!

— Баба дура, щелью думает, вот и несёт чушь, — рассудил Чех, — «Страшный!» — повторил он насмешливо. — Антенна небось на нём была, в несколько раз больше, чем кукан у ейного мужа, вот и пробрало её на испуг. Страшный! — не успокаивался Чех.

— Не было антенны! Я спрашивал!

— Хорошо, что нет! — сказал Чех, думая о чём-то другом.

— Я тут прикинул, Аскет это, больше некому! — сказал егерь.

— Прикинул он! — усмехнулся Чех. — Я это и без тебя понял — а прикидываю тут я! Ты можешь мазу толкнуть, но решать, прогон это или нет — решать это мне!

— Да понял я, Чех, я это… так, к слову…

Колонна внедорожников ехала по прокатанной когда-то лесовозами дороге, заросшей бы и вовсе, с тех давних времён — но местные жители не давали ей зарасти, используя старую дорогу для своих целей. По ней ходили за грибами, ягодами, на охоту, ездили за дровами, за мхом для чердаков, глиной для печей, да Бог ещё знает зачем. Эта дорога, ведущая в щедрый на дары лес, была в некотором смысле «дорогой жизни», дорогой — дающей людям жизнь. Пугая птиц и лесных жителей громким шумом двигателей, дымом выхлопа — синеватым облаком тянущимся за колонной, — машины ехали по дороге, раскатывая бугристыми покрышками старую колею. Лесовозная дорога закончилась — они выехали на небольшую поляну, служившую когда-то давно лесорубам как место для основного лагеря. Отсюда во все стороны, раньше, разъезжалась по лесу различная техника, и эта поляна была похожа на перекрёсток с расходящимися во все стороны просеками. Должно быть, если смотреть на этот участок леса, отображённый на спутниковых картах — то он будет похож на детский рисунок солнца, с расходящимися в разные стороны лучами. Так казалось тем, кто сейчас стоял в центре этого «солнца», но на деле всё просеки были параллельны и перпендикулярны друг другу. Дороги, отходившие от поляны, по большей части заросли. От них почти не осталось и следа — лишь небольшой коридор из молодых деревьев, словно шрам на зелёном теле леса. Колонна внедорожников остановилась. Люди, хлопая дверцами, высыпали из своих «железных коней», собрались в кучки по два-три человека. Кто-то курил, кто-то громко смеялся, тыкая пальцами с блестящими на солнце кольцами и синими перстнями в сторону привязанного к крыше одной из машин, окровавленного человека. Лишь группа из четырёх человек внимательно осматривало поляну, будто люди в камуфлированной одежде — несмотря на жару, что-то упорно искали в траве. То один, то другой человек из этой небольшой группы приседал на одно колено, что-то прощупывая руками на земле, обменивался короткими, больше похожими на команды, предложениями со своими коллегами. Это были Чеховские егеря из головной машины. Затем следопыты, собравшись вместе и коротко посовещавшись о чём-то, подошли к Чеху. Крапа, судя по всему, они за командира не признавали — и тот прекрасно это понимал.

— Там колея свежая! — сказал старший из егерей — Николай, имеющий второе имя «Терех», по сокращению от фамилии Терехов.

— Две машины, загружены по-максималке. На «УАЗе» дорогая резина — такую покупают для заездов по зелёнке состоятельные люди; мосты не родные — это говорит о хорошей подготовке машины к езде по грязи и лесу. Двигатель так же не родной — дизель — на траве остались небольшие частицы копоти. Водитель «УАЗа» сам обут в дорогие ботинки, стандарта американского спецназа. Вес — около девяносто килограмм, взрослый мужик, осторожен — при ходьбе равномерно распределяет нагрузку на всю ступню. Носок правой ноги чуть оттопырен наружу, относительно левой ступни — этот человек хорошо владеет автоматическим огнестрельным оружием. Опасный человек.

— Это Чёрный, мать его! — выругался Чех.