Бункер "BS-800"/ der Fluch des Reichs.

Машина с заглушенным двигателем тихо подкатывалась к одной из колонок, лишь шелест резины о многочисленные белые камушки, усеявшие асфальт, выдавал звук нашего присутствия. Все продолжали спать: «Пусть спят, пока есть такая возможность! — думал я. — Всё равно они скоро проснуться, когда кузов машины нагреется безжалостными солнечными лучами!» Выйдя из машины, я обошёл заправочную колонку, внимательно рассматривая её со всех сторон. Запах выпарившегося бензина, соляры и гудрона вместе с тёплым ветром щекотал ноздри. Снял покрытый серым слоем окиси пистолет, резиновый шланг которого был испещрен причудливой сеткой глубоких трещин. Шланг одеревенел, видно было, что до меня его много лет никто не трогал — он оторвался, мёртвой змеёй упал мне под ноги, рассыпавшись на небольшие фрагменты. Некоторое время я молча стоял, сжимая в руке потускневший заправочный пистолет с остатками сгнившего обломка закостеневшего шланга. Затем повесив приспособление для залива топлива на место, я отошёл на полшага от колонки, внимательно разглядывая раритетную вещь: сквозь пыльное стекло на меня удручённо смотрела выцветшая запылённая стрелка прибора, указывающего когда-то на количество залитых в бак литров. Стеклянный индикатор цвета топлива, торчавший с боку колонки, над потрескавшимся резиновым шлангом, был пуст. Когда-то глядя на этот индикатор, человек видел, какого цвета та жидкость, которую он заливает в свой бак. Наверное, этот индикатор когда-то считался новшеством, очень необходимым и полезным. Как ложечка в булочной, привязанная верёвочкой к стеллажам с хлебом для того, чтоб каждый мог потрогать ею лежащие перед покупателем батоны. Возможно, эта ложечка существовала лишь для того, чтобы показать высокое доверие продавца к покупателю — ведь верёвок изначально на ложечках не было. «Странно, — думал я, рассматривая сооружение, — Даже заливные пистолеты целы, хотя сделаны из цветного металла. Всё это похоже на какие-то заброшенные декорации!» Я подошёл к машине, и устало сел на своё сидение; стараясь не шуметь, тихо прикрыл дверцу.

— Бежим! — резко, в ухо мне, крикнул Борис.

Я дёрнулся, и рука сама легла на рычаг замка двери. Все спавшие проснулись. Нащупав пистолет, я снял, на случай, его с предохранителя.

— Ты чего орёшь! — злобно процедил сквозь зубы Серёга, растирая заспанное лицо.

Девушки испуганно оглядывались, видимо они приняли прошедшую ночь, со всеми произошедшими событиями, за страшный сон, и теперь, проснувшись, не понимали где они и с кем.

— Страсть какая приснилась! — оправдывался напуганный Борис. — Будто мы в поле, костёр у палатки палим, сидим, разговариваем о чём-то, водочку пьём. И тут из-под земли вылез полусгнивший зомбак, в старой немецкой форме! Позвякивая ржавыми медальками, он полз к нам. Он что-то хрипел, — похоже на немецком, — а из его рта сыпалась чёрная земля вперемешку с белыми червями!

— Если будешь столько пить, то белочка придёт к тебе! — пообещал ему я.

— Да белка уже вовсю шурует в его скворечнике! — посмеялся Сергей. — Она просто не сказала «привет», когда пришла!

— Да пошёл ты, если бы ты увидел этого «Ганса», то ты вообще бы обосрался от страха! — ответил Серёге Левинц, который с интересом оглядывал окружившие нас декорации. — …У меня в носу до сих пор вонь стоит! — по инерции продолжил он, хотя на его лице отпечатывалось нарастающее изумление.

— А ты дерьмо из носа выковыряй! — не унимался Серый.

Словесная перепалка могла бы продолжаться долго, но все переключились на вид за окнами машины, и в салоне сразу воцарилась тишина. Первым нарушил которую Борис, спросивший меня как бы между делом:

— Камрад, а куда ты нас привёз?

— Да, Симак, мы вообще где? — спрашивал Серёга.

— Ребят, вы кто? — испуганно спросила блондинка.

Я в упор посмотрел на девушку, не спеша отвечать на вопросы друзей. Похоже, она не шутила.

— Я Симак. Это, — я кивнул на Серого, — Серый, а на переднем сидении — Левинц, ну или просто Борис!

Девушка непонимающе продолжала смотреть на меня, слегка напрягаясь — то ли пытаясь меня вспомнить, то ли понять, шучу я или нет.

— Всё серьёзно! — предугадал вопрос я.

— Выпустите меня! — тоном, близким к истерике, попросила она.

— Борис, объясни девушке, что вчера было, и что она вчера делала. Я сам заодно послушаю, из-за чего, может, нам помереть ещё придётся! — обратился я к Левинцу.

— Ладно-ладно! Объясню! Ты только скажи, в какую жопу ты нас завёз?! Мы где, Симак?

— Мы на заправке — у нас бензин кончился!

— Похоже, на этой «АЗС» он тоже кончился, лет сто назад! — встрял Серёга.

— Другого выбора не было: или тормозить у обочины, и засвечивать машину, либо свернуть где потише. Мы можем дать девчонкам канистру — пусть попробуют остановить у трассы машину, и купить немного бензина. Заодно, может, узнают — далеко ли до нормальной заправки.

— Какую канистру! Вы кто такие, вообще! — сорвалась на крик блондинка.

— Ты не ори, подруга, а то голос сорвёшь! — прервал начинающуюся истерику я.