Буря слов 3

– Ещё неизвестно, чья в нём кровь, – безжалостно сказал Фрэнсис, перебив. – И кто ваша так называемая королева. Она явно преследовала свои цели и слишком любила гоблинов, а вы, ваше величество, слишком любили её, чтобы заметить эту странность. Нам давно надо было стереть эту мерзость с лица земли. Нужно собирать войско и идти в атаку. Мы достаточно медлили!

– Нет, – голос короля обрёл былую твёрдость. – Ещё рано. Мне нужно поговорить с сыном, спасти жену, а потом…

– Мы попросту теряем время, – скрежетнул Фрэнсис, шагнув к королю. – Вы должны…

– Должен? – король вздёрнул подбородок, и глаза его бешено сверкнули. – Кажется, ты забываешься! Я – твой король, Фрэнсис!

– Уже нет, – усмехнувшись, ответил тот – и резким, коротким движением, вогнал в сердце Георгиана стилет.

Король захрипел, на груди его расплылось красное. Он ещё не успел рухнуть на пол, когда в стене что-то щёлкнуло, и в библиотеку ворвался кричащий принц.

– Отец! Отец, нет!

– Да, мальчик, – улыбнулся Фрэнсис, небрежно стряхивая с оружия тёмные капли. – Давно надо было это сделать.

Зарычав, Шон бросился на врага. Но мгновение, рывок – и на полпути к Фрэнсису его перехватили двое дюжих парней, что выскользнули из-за шкафов с книгами.

– Сэр, прикончить паршивца? – спросил один из них, оттягивая голову принца за волосы. – Или хотите сами?

Сэр Фрэнсис приблизился и легонько коснулся стилетом беззащитного горла Шона.

– Нет, – сказал он.

И улыбнулся.

– Он мне ещё пригодится.

***

Обломанные когти едва касались бурлящего зелья. Скользили и порхали, рисуя на поверхности мимолётные, стремительные, как ласточки, узоры. В воздухе пахло вязким мёдом и горечавкой, костром, на который обрушился ливень, – и кровью, что сочилась из свежих ран.

Королева Койяла чуяла весь букет запахов и, как могла, старалась унять дрожь. Получалось плохо.

Она стояла между Старейшиной Хорасом и Рораком, пока Бабушка Кора – древняя, словно вековечный дуб, – плела свою гоблинскую ворожбу. Вот в зелье промелькнули тёмные фигуры, вот оно вскипело, выбросив огромный пузырь, и над котлом, прямо в воздухе, повисло подвижное, бледно-малахитовое зеркало.

– Я вижу принца, – проскрипела Бабушка, обратив слепые глаза ввысь. – Вижу кровь двух народов – и кровь, что вот-вот закипит…

Королева ахнула. В колдовском зеркале отразился Шон, несомненный сын, но в каком виде! И где!

– Он… обратился… нет… – пошатнулась было Койяла, но знакомые руки удержали.

– Спокойно, величество! Он ещё жив!

– Я вижу казнь, – вдруг взвыла Бабушка Кора. – Вижу пламя и крики! Человека с чёрным сердцем и принца, который горит! Горит! Гори-и-и-ит!..

В зеркале вспыхнул образ сэра Фрэнсиса, и королева успела увидеть, как связанный, с кляпом во рту, Шон трепыхается у столба, а жадные языки пламени подбираются всё выше и выше. Затем в пещере громыхнуло, и образ исчез. Котёл опрокинулся, плеснув к ногам стоящих дурную, болотистую жижу.

Наступила тишина. Но Койяла знала, как сильно стучат сейчас сердца всех собравшихся.

«Соберись. Ты должна собраться! Ты должна его спасти!»

– Мы должны спасти его, – будто прочитав её мысли, к Старейшине повернулся Рорак.

На лице старого гоблина отразилась сложная гамма чувств. Совсем недавно это лицо было воплощением потрясения. Конечно же, поначалу он, да и все остальные, не могли поверить в давнее спасение принцессы Колючки-Койялы. Но её рассказ, её запах и, главное, – подтверждение Бабушки Коры, слепой ведьмы, что никогда не ошибалась, сделали своё дело.

Они признали её. Признали своей. И теперь…

– Я знаю, как проникнуть в крепость и спасти его, – сглотнув, Койяла вышла на середину пещеры, и голос её, прежде негромкий, окреп. Зазвенел от переполнявших её чувств. – Я откроюсь людям. Узнаю правду. Потому что не верю, что Шон убил своего отца. Я…

Взгляд Королевы обратился к Рораку.

– Я сделаю всё, чтобы найти ваших пленников. И остановить эту ужасную войну. Только помогите… Помогите мне спасти сына. Умоляю.

Тишина. Сотни тёмных, блестящих чёрным жемчугом глаз. Время, что обратилось в мучительную вечность. А потом…

Головы, которые склоняются одна за другой, и подданные, что встают на колени.

Мы готовы. Мы с тобой.

В глазах у Койялы защипало.

– Веди, – сказал Старейшина Хорас.

– Королева, – негромко добавил Рорак, и все, как один, повторили его слово.

***

Он не понимал, куда его тащат.

Прошлое и настоящее смешалось, грозя окончательно свести с ума. Кто он, принц и гоблин? А может, принц гоблинов? Кажется, он рассмеялся сквозь сон, но удар по губам выбил этот смех вместе с кровью. Шон очнулся и понял, что сейчас уже день. Над ним голубеет небо, вокруг шумит толпа, а пара стражников тащит его к столбу, у подножья которого…

– Вот он, убийца нашего Короля!

Шон дрогнул в руках палачей и дёрнулся в сторону сэра Фрэнсиса. Этот голос заставил его вспомнить всё.

Новый жестокий удар. Хрустнули зубы. Но принц, изловчившись, открыл рот и сумел заорать:

– Это не…