Буриданов осел

Пути любви редко бывают кратчайшим расстоянием между двумя точками, они петляют туда-сюда, вдоль и поперек, развертываются, как серпантин, закручиваются в спираль, ведут через горы и долины, сквозь радость и муку, даже кажутся лабиринтом — особенно тому, кто по ним идет, ползет или летит. Так почему бы им не проходить и через чувственность? Но для Карла дело было даже и не в этом, ведь он уже любил ее с того момента, когда, проснувшись, улыбался (досада возникла лишь из ощущения, что он сделал что-то не так, и из боязни, что никогда не сумеет завоевать ее), вот почему нет оснований обличать его как мелкого искателя любовных приключений.

Существует изречение: истинная любовь всегда права! «Подумаешь», — сказала бы, постучав при этом пальцем по лбу, фрейлейн Бродер, когда была еще девчонкой с тощими крысиными хвостиками за ушами и таскала доски с развалин. Спустя годы она бы наверняка (после некоторого раздумья) сказала что-нибудь об этических категориях, которые нельзя выводить из более или менее устойчивых чувств. Но в ту ночь, около трех часов (обязательные косметические процедуры перед сном отняли у нее довольно много времени, зато потом она, как наименее пострадавшая, быстрее всех и уснула), будь фрейлейн Бродер склонна размышлять вслух, ее губы, вызывавшие такое восхищение, вряд ли произнесли бы что-нибудь иное, кроме «Жаль!» или «Слава богу!» (или что-либо подобное), и это относилось бы отнюдь не к изречениям или давно известным теориям любви, а к Карлу Эрпу, который разочаровал ее как мужчина и начальник.

Потому что он не соответствовал ее представлению о нем.